Всегда настороже. Партизанская хроника - [45]

— Понимаю, но мне это не нравится… Я бы лучше остался в Словакии — мы тут нужны…

— И в Моравии мы нужны. И хватит этих разговоров! — зло сказал Ушьяк.

В домике лесника они застали начальника штаба капитана Мурзина.

Он показал Ушьяку бумажку.

— Мы посылали в Маков разведчиков отобрать оружие у полицейских в участке. Вместо оружия они принесли бумажку.

Ушьяк взглянул на листок и прочитал вслух:

— «Вся полиция перешла на сторону партизан».

— Мы нашли это на дверях, — оправдывался разведчик. — Там никого не было…

Ушьяк рассмеялся.

Потом они разложили на столе карту пограничной полосы и склонились над нею.

Партизаны разбили палаточный лагерь на склонах гор, а по вечерам они часто спускались в деревню.

Комиссар Шэне с группой партизан перешел на верхний конец Штявника. У дороги горел костер, словацкие девушки пекли на нем лепешки. Партизаны присели у костра.

— Костя, — крикнул Борис повару, — попробуй, какие тут пекут лепешки! Почему ты нам такие не испечешь?

— Слишком жирные будете, если я вас буду лепешками кормить, — парировал повар.

— Что это вы, девчата, сегодня не поете?

Одна из девушек запела, остальные подхватили песню. В темноте теплого вечера разнеслась нежная мелодия.

К комиссару подсел Вавржик. После ухода с Вартовны ему удалось проскользнуть через границу в Словакию и найти там партизан. В отряде он все время старался быть поближе к комиссару. Сам он был моравский словак, говорил по-словацки, этим и привлек комиссара к себе. Его сделали писарем в штабе.

— Глупо это, — ворчал он, — уходить в Моравию. Мысль об этом не давала покоя и комиссару. Ему казалось, что именно сейчас, когда повстанцы уходят в горы, его место в Словакии. Поэтому он хмуро глядел на костер.

— Ну что, Матушчин, хочется тебе в Моравию? — спросил вдруг Вавржик сидевшего неподалеку Матушчина.

— По правде говоря, не очень-то, — ответил Матушчин.

— Вот и я говорю, — продолжал Вавржик. — Ну что нам Моравия, что нас там ждет?

— Не говори ерунды, — оборвал его комиссар.

Егорка растянул мехи гармошки, и заядлый танцор — матрос Николай Подкова не выдержал: он выскочил на середину круга, образовавшегося у костра, и начал яростно отбивать чечетку. Девчата хлопали в такт, а Егорка играл все быстрей и быстрей.

Партизан окружили крестьяне. Заговорили о нападении на немецкий гарнизон в Попрадне и Марикове, о дам, как партизаны взорвали полотно железной дороги…

Комиссар поднялся.

— Пора спать…

* * *

Рота Козы согласно приказу выступила в девять часов вечера. Это была самая многочисленная группа из всех отправлявшихся на разведку до сих пор — она насчитывала сорок партизан.

Пограничных постов на моравско-словацкой границе после начала восстания в Словакии стало много, и все же разведывательные группы то и дело переходили по тайным, всеми забытым тропам на ту сторону, чтобы разузнать об обстановке и обсудить с моравскими подпольщиками, как лучше осуществить переход бригады через границу.

Подъем на восточный склон Яворников рота одолевала долго. Под гребнем разведчики остановились. Коза послал Густлика к старому буку, где роту должен был ожидать связной. Остальные залегли в зарослях кустарника.

Густлик был уже в летах, в прошлом отличный парикмахер. После боя он любил рассказывать о том, как храбро сражался, но, по правде говоря, делал он это лишь для того, чтобы подбодрить себя, а в следующем бою снова дрожал от страха. Партизаны знали это, любили подшучивать над ним, но бывали очень довольны, когда он проходился бритвой по их заросшим подбородкам.

По дороге к буку Густлик весь трясся от страха: ведь он сейчас шел один по границе, и каждую минуту на него могли быть нацелены немецкие автоматы. Но все-таки он дошел до бука и сразу же нашел связного.

Связной, подросток из домика на гребне, повел роту по зарослям кустарника, где еще стояла дождевая вода, на вершину горы. Просто удивительно, как уверенно двигался он в темноте.

— Вы на моравской стороне, — шепнул наконец связной Козе. — Вот это — карловицкая долина Тиснявы.

— Отведи нас к заставе в Малых Карловичах.

— Она в двух шагах от вас. Но я знаю, что немцы усилили охрану границы.

— Для того мы и пришли сюда, — ответил Коза. — Пойдем узнаем, где выставлены посты.

— Эх, черт подери, раздобыть бы пару автоматов. Вот было бы здорово, — зашептал Задковский, услышав слова Козы.

— Да и винтовка бы сгодилась, — добавил Большой Пепа. — А то и ружье.

Он намекал на то, что три дня назад группа из двадцати человек, посланная штабом на разведку, напала на карловицкий охотничий домик и захватила там ружья.

— Прекратить разговоры, — строго приказал Коза. — Где стрелок с противотанковым ружьем?

Тут выяснилось, что стрелок где-то потерялся по дороге. Коза немедленно послал связного разыскивать его, а сам вместе с бойцами пополз к зданию пограничной заставы.

Они обошли здание со всех сторон и хорошенько осмотрели его.

— До чего маленькие окошки, — заметил Вржещак.

— К тому же решетки в них. Как же этих гадов выкурить оттуда? — озабоченно сказал Густлик.

— Пустяки, — засмеялся Подкова. — Выстрелами!

— По окнам огонь! — приказал Коза.

Разоспавшиеся пограничники не сразу поняли, что произошло, но потом опомнились и открыли ответный огонь. Завязался бой.