— Ты выглядишь потрясающе, — сказал ей Джей Ди. Его поддержали Тесс, Ширли и все многочисленные друзья, которых она приобрела на острове.
Люка настоял на их поездке в Рим вместе с детьми — Лучано и их двухлетней дочерью Натальей, или Талли, как все называли малышку с копной рыжих кудрей на голове, — чтобы Джен наконец‑то смогла обзавестись платьем, которого заслуживает. Бледно‑голубое кружево облегало ее почти вернувшуюся к прежним формам фигуру, заканчиваясь у колен. Люка также настоял, чтобы в честь такого особого случая она надела Императорский бриллиант, который не принес им никакого проклятия, но принес много любви и счастья. Возможно, потому, что он был освобожден из черного футляра и благодаря усилиям Джен выставлен на свет, где каждый мог его видеть и восхищаться его красотой.
У Джен было три запасных смены одежды для Лучано, которые должны были дать ему возможность выглядеть респектабельно на протяжении всего дня, но она не была уверена, что этого достаточно. Если где‑то можно было найти грязь, он ее непременно находил. Она не дала бы ни единого шанса, что сын не окажется под свадебным столом, прикармливая одну из домашних собак лакомыми кусочками, которые он припас в своих карманах. Их дом на Сицилии был светлым, ярким, суматошным и прекрасным. Пригласив команду кондитеров, которые подготовили большой шоколадный сюрприз для праздника, Джен не питала больших надежд на то, что Лучано продержится весь день, избежав хотя бы одной сладкой и липкой катастрофы.
— Моя прекрасная жена готова?
Если и было зрелище более прекрасное, чем ее муж, одетый в свободный льняной костюм ручной работы, стоящий в солнечных лучах и держащий на руках их маленькую дочь, то это Лучано, с улюлюканьем вскочивший при виде отца к нему на руки.
— Я должен начать выступать в цирке! — воскликнул Люка, держа сына на одной руке, а дочь — на другой.
— Акробаты Тебальди, — предложила Джен, размышляя о том, какой долгий путь они прошли от тени сомнений и подозрений к свету этого цветущего двора, чтобы превратить старинное здание на острове в настоящий дом.
Люка широко и счастливо улыбнулся и заключил Джен и детей в кольцо своих рук.
