Всё возможное: Как врачи спасают наши жизни - [77]

Медицина – изнурительная профессия не столько из-за трудностей, связанных с болезнями, сколько из-за трудностей, связанных с необходимостью работать бок о бок с другими людьми в обстоятельствах, над которыми вы часто не властны. У нас командный вид спорта, но по сравнению с теми, где загорается счет на табло, у нашего есть два ключевых отличия: наши ставки – это жизни людей и у нас нет тренеров. Последнее имеет немаловажное значение. Считается, что врачи должны учить себя сами. Нам приходится самостоятельно выходить из трудных ситуаций. Но это у нас плохо получается. Где бы ни собирались врачи – в помещениях для совещаний, в конференц-залах, в больничных кафетериях, – разговор неизбежно скатывается к унылому перечислению бед и невзгод, окружающих нас повсюду.

Но этому нужно сопротивляться. Это скучно, это ничего не решает, и это удручает. Необязательно смотреть на все жизнерадостно. Просто имейте наготове другую тему для обсуждения: идею, о которой вы прочли, интересную проблему, с которой столкнулись, даже погоду, если больше ничего на ум не приходит. Посмотрите, сможете ли вы продолжить разговор.

Мой третий ответ на вопрос, как стать положительным отклонением: считайте что-нибудь. Независимо от того, чем вы занимаетесь в медицине – или даже вне медицины, – вы должны подходить к этому миру как ученый. Проще говоря, это значит, что надо что-то считать. Исследователь в лаборатории может подсчитывать количество опухолевых клеток в чашке Петри, которые имеют дефект определенного гена. Точно так же практикующий врач может отслеживать количество пациентов, у которых в результате лечения развивается то или иное осложнение, – или просто скольких из них принимают вовремя, а скольким приходится ждать. На самом деле неважно, что вы считаете. Вам не нужен грант на исследования. Единственное требование: сам предмет должен быть вам интересен.

В ординатуре я начал подсчитывать, как часто хирурги забывали в телах наших пациентов инструмент или тампон. Я выяснил, что нечасто: примерно один раз на 15 тысяч операций. Но когда такое случалось, это могло привести к серьезным последствиям. У одного пациента в теле забыли ретрактор размером 33 сантиметра, и он разорвал его кишечник и мочевой пузырь. У другого в мозгу оставили небольшой тампон, отчего у пациента возникли абсцесс и стойкое судорожное расстройство.

Затем я подсчитал, как часто такие ошибки случались из-за того, что медсестры не пересчитали все тампоны, как должны были, или потому, что врачи игнорировали предупреждения медсестер о том, что какого-то предмета не хватает. Оказалось, что практически никогда. Со временем я стал чуть более искушенным и начал сравнивать пациентов, у которых в теле забывали предметы, с теми, кого эта участь миновала. Я выяснил, что такие происшествия происходили преимущественно с теми, кого оперировали экстренно или когда во время операции было выявлено что-то неожиданное – например, хирург рассчитывал только на аппендицит, а обнаружил рак.

Цифры начали кое о чем говорить. Если медсестрам во время операции приходится отслеживать 50 тампонов и пару сотен инструментов – что само по себе непростая задача, – то в экстренных случаях или когда в результате неожиданно изменившихся планов требуется использовать гораздо больше оборудования это, понятно, становится намного сложнее. Я понял, что наш стандартный подход – наказание людей за ошибки – не устранит проблему. А поможет только технологическое решение – и вскоре мы с некоторыми коллегами уже придумывали устройство, которое могло бы автоматизировать отслеживание тампонов и инструментов[50].

Если вы считаете то, что вам интересно, вы и узнаете что-то интересное.

Моей четвертой рекомендацией было: пишите что-нибудь. Пожалуйста, не пугайтесь! Неважно, напишете ли вы пять абзацев для блога, статью для профессионального журнала или стихотворение для клуба любителей чтения. Просто пишите. То, что вы пишете, необязательно должно быть идеальным. Важно просто, чтобы вы делали какие-то наблюдения о вашем мире.

Не стоит недооценивать эффект своего вклада, каким бы скромным он ни был. Как однажды отметил Льюис Томас, цитируя физика Джона Зимана, «изобретение механизма систематической публикации “фрагментов” научных трудов, возможно, стало ключевым событием в истории современной науки»[51]. Обращаясь ко многим с просьбой внести скромный вклад, мы создали такое мощное хранилище коллективных знаний, каким никогда не будет обладать любой отдельно взятый человек. И это относится не только к науке.

Не стоит также недооценивать действенность самого писательского процесса. Я начал писать, только когда стал врачом. Но как только я стал врачом, я понял, что мне нужно писать. При всей своей сложности медицина больше физическая, чем интеллектуальная нагрузка. Поскольку медицина – это розничное предприятие и поскольку врачи оказывают свои услуги людям по очереди, это может выматывать. Вы можете утратить глобальное ощущение смысла. Но когда вы пишете, у вас появляется возможность притормозить и обдумать проблему. Даже самые гневные разглагольствования требуют от пишущего определенной степени вдумчивости.