Всё возможное: Как врачи спасают наши жизни - [74]

Такая ситуация наблюдается не только в Индии, и это делает ее ключевой проблемой нашего времени[48]. По всему Востоку стремительно меняются демографические показатели. В Пакистане, Монголии и Папуа – Новой Гвинее средняя продолжительность жизни увеличилась до более чем 60 лет. На Шри-Ланке, во Вьетнаме, в Индонезии и Китае – более 70 лет (и напротив, из-за СПИДа ожидаемая продолжительность жизни в большей части Африки остается менее 50 лет). В результате во всем мире растет число онкологических заболеваний, травм в результате дорожно-транспортных происшествий и таких проблем, как диабет и камни в желчном пузыре. Сердечно-сосудистые заболевания стали главными убийцами в мире. Новые лабораторные исследования не являются ключом к спасению жизней. А вот зарождающаяся наука о повышении эффективности – об использовании уже существующих ноу-хау – да. Однако ни одно правительство этого не признает. Поэтому во многих странах мира у хирурга вряд ли есть что-то, помимо обычной ручки, собственных умелых пальцев и смекалки, для того чтобы справиться с едва работающей системой и с постоянно растущим потоком пациентов.

Эти реалии, без сомнения, деморализуют. Медицинское сообщество Индии в основном смирилось с нынешними условиями. Все хирурги-ординаторы, которых я встречал, надеялись перейти в платный частный сектор (куда пациенты со средствами все чаще обращаются за медицинской помощью, учитывая несостоятельность государственной системы) или уехать за границу, когда закончат обучение, – думаю, и я на их месте поступил бы так же. Многие штатные хирурги тоже собирались уходить. Тем временем всем приходится идти на компромиссы и оказывать медицинскую помощь, которая их самих совершенно не устраивает.

Тем не менее, несмотря на сложившиеся условия, хирурги упорно продолжали совершенствоваться, и наблюдать это было удивительно. Я поехал туда, думая, что, будучи хирургом, прошедшим обучение в Америке, я могу научить их чему-то. Но квалификация среднестатистического индийского хирурга превосходила компетентность известных мне западных хирургов.

– Какую методику вы предпочитаете для удаления камней в мочевом пузыре? – спросил меня один хирург в городе Нагпур.

– Моя методика – позвать уролога, – сказал я.

Однажды во время обхода в Нандеде со штатным хирургом я видел пациентов, у которых он успешно лечил обструкцию простаты, дивертикулит толстой кишки, туберкулезный абсцесс в грудной клетке, паховую грыжу, зоб, заболевание желчного пузыря, кисту печени, аппендицит, коралловидный камень в почке, раковую опухоль на правой руке; наблюдал, как младенцу, родившемуся без ануса, он сделал отличную реконструкцию. Используя только учебники и советуясь друг с другом, хирурги этой обычной районной больницы в Индии накопили потрясающий опыт.

Чем это объясняется? Хирурги не могли контролировать многое: нескончаемый поток пациентов, бедность, отсутствие материалов. Но в том, над чем они были властны, – в своих навыках, например, – эти врачи стремились к совершенству. Они считали себя частью обширного мира медицинских знаний и достижений. Более того, они верили, что способны соответствовать его требованиям. Частично, я думаю, это объяснялось сплоченностью команды хирургов, работавших в Нандеде. Каждый день, пока я был там, хирурги находили время сделать короткий перерыв между больными и встречались днем в кафе через дорогу от больницы. В течение 15 или 30 минут они пили чай и обсуждали случаи, с которыми им пришлось иметь дело в тот день, что они сделали и как. Именно это общение, казалось, побуждало их ставить более высокие цели, а не просто проживать день. Они чувствовали, что могут добиться того, что задумали. Действительно, они верили не только в то, что являются частью большого мира, но и в то, что могут внести в него свой вклад.

В Нандеде я повидал много тревожного, в частности невероятное количество пациентов с прободными язвами. За восемь лет хирургической подготовки я видел только одного пациента с язвой такой степени тяжести, что желудочный сок буквально разъел дырку в кишечнике. Но Нандед находится в той части страны, где люди едят чрезвычайно острый перец чили, и пациенты с этим заболеванием прибывали почти каждую ночь, обычно с сильными болями и практически в шоковом состоянии после долгих часов страданий, перенесенных ими, пока они добирались из своих деревень. Единственное лечение в таком случае – хирургическое. Хирург должен срочно доставить пациента в операционную, сделать разрез по центру живота, вымыть всю едкую и инфицированную жидкость, найти отверстие в двенадцатиперстной кишке и зашить его. Это обширная и травмирующая операция, и часто такие пациенты не в состоянии пережить ее. Поэтому Мотевар нашел потрясающий выход. Он изобрел новую операцию: лапароскопическое ушивание перфоративной язвы через разрезы в полсантиметра, и вся процедура занимала в среднем 45 минут. Когда я позже рассказал коллегам дома об этой операции, они мне не поверили. Это казалось невозможным.

Мотевар, однако, ломал голову, как справиться с язвой, в течение многих лет и понял, что может придумать лучший вариант лечения. Его отделение смогло недорого приобрести старое лапароскопическое оборудование. Нести персональную ответственность за его чистоту и исправность было поручено ассистенту. И со временем Мотевар тщательно отработал свою методику. Я видел, как элегантно и быстро он делал эту операцию. Он даже провел рандомизированное исследование, результаты которого представил на конференции, и оказалось, что эта операция дает меньшее количество осложнений, а восстановление после нее гораздо более быстрое, чем после стандартной процедуры. Так, в удаленном пыльном городке Махараштра Мотевар и его коллеги стали одними из ведущих мировых хирургов, специализирующихся на язвенной болезни.