Все волки Канорры - [20]

— Линяем, золотимся, запасливо скачем с орехами. Осень, значит, — подытожил Такангор. — Ну, осень так осень.

Как мы помним, он приветливо помахал кухонным окнам, за которыми троглодиты громили поваров, и бодро отправился в дорогу.

«Веселые бобрики» была единственной причесочной в Виззле, но это нисколько не мешало ей быть лучшей из всех. Туда-то славный минотавр и направил свои копыта. В причесочной колдовал дипломированный шерсточес и пуховед Ас-Купос, последний представитель древнего рода огров-мракобесов из племени Собирателей Скальпов. Конечно, его предки проявляли интерес к чужим прическам в несколько ином аспекте, но нельзя отрицать, что в выборе профессии просматривалась определенная преемственность поколений. Сам Ас-Купос очень гордился своим происхождением и даже украсил стены приемного зала не только многочисленными дипломами и медалями, полученными за победу в солидных конкурсах, но и взятыми в рамочку дедушкиными наставлениями — как правильно определить качество волос (шерсти, пуха, перьев) и на что какие волосы (шерсть, пух, перья) пригодны. Вероятно, в любом другом месте при таком подходе его мастерская не просуществовала бы и недели, но в Кассарии жили существа неробкого десятка, к тому же у всех имелись собственные легендарные родственники. И некоторые родственники были таковы, что на их фоне четверорукие огры-мракобесы казались забавными шаловливыми ребятишками с безобидным хобби. А уж после того, как его стрижкой осталась довольна мадам Мумеза, и Моубрай почтила «Веселые бобрики» своим посещением, авторитет Ас-Купоса взлетел до самого дна Преисподней. Тут надо обязательно упомянуть, что и тогда расценки на его услуги остались прежними.

Этот шестиглазый четверорукий детина был настолько предан своему делу, что даже кусты и деревья вокруг его заведения были пострижены согласно последним куафюрным веяниям. Он ценил всех своих клиентов вне зависимости от происхождения и общественного положения, но к минотавру относился с особым трепетом.

Ас-Купос давно мечтал соорудить на выдающейся голове Такангора что-нибудь эпохальное, соответствующее его легендарным деяниям. Или, по крайней мере, придать незабываемую копьевидную форму кисточке на конце хвоста, но консервативный минотавр неизменно пресекал любые творческие поползновения, тем самым доставляя славному шерсточесу немало огорчений. Однако тот не терял надежды на успех, и всякий раз, когда огромный силуэт кассарийского генерала заслонял вход в его заведение, радостно восклицал:

— Милорд! А я как раз думал о вас! У меня есть отличное предложение: давайте начешем вам львиную гриву и покрасим гребень между рогами! И придадим хвосту горделиво-угрожающее вертикальное положение. Клянусь, вас испугаются все демоны в аду.

— Хвост замечательный, — сказала соседская кошка. — Скажите, а зачем вы зачесываете его на голову?

Дж. К. Джером

— Отлично! — отвечал на это Такангор. — Непременно попробуем эту модель, когда нужно будет снова напугать демонов.

— В бою, — с горечью возражал Ас-Купос, — ее не будет видно под шлемом.

Такангор хотел было заметить, что этого-то он и добивается, но, вовремя вспомнив маменькины наставления, прибегал к дипломатии.

— Так-то оно так, друг мой, но на сегодняшний день они — наши союзники, и нам дорог их душевный покой. Герцог не простит мне гривы, я опечалюсь из-за хвоста, а Лилипупс не поймет гребня.

Упоминание о Лилипупсе волшебным отрезвляющим образом действовало даже на огра-мракобеса, увлеченного творческим поиском.

— А, может, все-таки попробуем… — делал он последнюю попытку разжалобить каменное сердце несговорчивого клиента, но проще было уговорить горгону Ианиду попробовать прическу «Лысый цветочек-2», чем убедить генерала изменить его представлениям о правильной завивке хвоста в стиле Тапинагорна Однорогого.

— Не может, — твердо отвечал минотавр. — Приступайте.

— При всем почтении, милорд, вы — консерватор, — горько обличал огр.

— Скорее, поборник традиций.

— Милорд Карлюза вот тоже ссылается на традиции.

— Вы хотели завить милорда Карлюзу? — искренне интересовался Такангор.

— Не то чтобы завить, но провести эксперимент-другой над его хвостом.

— Я бы на его месте не согласился.

— И он на своем месте не согласился.

— Я всегда верил в его здравый смысл и обстоятельность.

— Кто, как не вы, можете служить примером для подрастающей молодежи? — тут огр обычно заламывал руки — чаще всего нижнюю пару.

— Я сам — подрастающая молодежь. Не верите, могу показать последнее маменькино послание.

Это было уже попадание не в бровь, а в глаз.

Ас-Купос вздыхал и принимался одновременно чесать щеткой, щелкать ножницами, взмахивать бритвой и орудовать завивочными щипчиками. При этом четыре глаза его внимательно следили за работой четырех рук, а два глаза он то и дело заводил к потолку, демонстрируя, какие адовы муки претерпевает ради несговорчивого, но постоянного и платежеспособного клиента.

Как постоянному клиенту, он делал Такангору семнадцатипроцентную скидку, а тот возвращал ему шесть процентов за несговорчивость и несогласие с авторским видением мастера, и они расставались ужасно довольные друг другом.