Всё вернётся - [33]

— Да? — с надеждой произнесла Рената. Мартин внимательно посмотрел на нее.

— Я, конечно, рискую. Но взамен ты должна кое-что обещать мне. Речь идет о том, чтобы не быть слишком откровенной.

Просьба была неожиданной, и Рената растерялась.

— Ты хочешь, чтобы я лгала?

— Не совсем. Сейчас объясню. Нас, похоже, свела судьба. И она же распорядилась, чтобы мы прожили в одном доме какое-то время. Во всяком случае, пока Ник не окрепнет.

— Когда ты узнаешь меня лучше, то поймешь, что я открытая книга! — радостно заключила Рената.

— Часть которой, — продолжил Мартин, — должна оставаться закрытой.

— Что ты имеешь в виду? — опешила она.

— Рената, я не могу позволить тебе находиться даже вблизи этого дома, если ты не согласишься молчать о том, что мы с тобой кузены. Иначе мне придется перевезти тебя и Ника в гостиницу за пределами этой округи, откуда, когда он окрепнет, вы уедете домой.

Рената была против того, чтобы немедленно покинуть Гринвуд. Она хотела быть рядом с Мартином, чтобы лучше узнать его, нежиться в его объятиях…

Он вопросительно вскинул брови, ожидая ее решения.

— Не знаю, — медленно проговорила Рената. — Такое впечатление, что ты стыдишься меня…

— Дело не в этом, — с досадой сказал Мартин.

— А в чем?

— Мне сейчас сложно объяснить это. Ты знаешь, что моя мать больна.

Выражение ее лица сразу изменилось.

— Да, Томми сказал мне. Представляю, как ты переживаешь. Я прошла через это.

— Ничего не поделаешь. И, главное, что я ничем не могу помочь ей. Если говорить начистоту, — голос его звучал сдавленно, — она умирает.

— О Боже!.. — прошептала Рената. Теперь настала ее очередь утешать. — Ты близок с ней?

— Она многим пожертвовала ради меня, — тихо ответил Мартин.

— Ты всю жизнь будешь чувствовать себя в долгу перед ней, — сказала Рената с оттенком неодобрения. — Жертва должна быть добровольной, о ней нельзя говорить.

— Ты права. Так оно и было до недавнего времени. Обстоятельства заставили маму сказать об этом. Она очень любит меня, Рената. И я люблю ее.

— Я знаю, как тебе сейчас тяжело. Потеря родителей — страшный удар для любого человека, — с чувством сказала она.

— Да. И ты поймешь, почему я против твоего пребывания в доме, почему твой приезд поверг меня в шоковое состояние. Мама крайне слаба, и я не хочу, чтобы ее последние дни были омрачены…

— Конечно, но каким образом я могу?..

— Ты дочь Стивена. Она сойдет с ума, если узнает, что ты здесь.

— Так это она рассказала тебе все те выдумки о моем отце? — с болью в сердце спросила Рената.

— Она говорила об этом очень уверенно. У нее чуть истерика не случилась, когда она рассказывала о нем. Я вообще ничего не знал о твоем отце до того момента. В доме никто никогда не упоминал о нем. У нас нет ни его фотографий, ни портретов. Ты не думаешь, что для этого была действительно серьезная причина? Мы, Фарино, всегда держимся друг за друга, а твой отец был стерт с генеалогического дерева — в буквальном смысле.

Мартин любил мать, и он, конечно, поверит ей, учитывая, что она находится одной ногой в могиле, подумала Рената и, тем не менее, твердо сказала:

— Не хочу расстраивать тебя, Мартин, но она ошибается! Жестоко ошибается!

Он протяжно вздохнул.

— Мы ходим по кругу. Я больше ничего не буду говорить, пока не докопаюсь до истины. Поэтому давай пока не будем спорить, кто из вас прав. Главное, чтобы мама считала тебя одной из моих знакомых. Правда о тебе не только ускорит ее смерть, она умрёт с неспокойной душой. Этого я не могу допустить. Ты понимаешь меня? — строго спросил он.

Ренату восхищало, как Мартин защищает свою мать, хотя и допускает, что она, возможно, не права. Это говорило о его преданности.

— Разумеется! Ты хочешь оградить мать от переживаний в тяжелое для нее время. Я тоже не хочу причинять ей беспокойство! — горячо воскликнула она.

— Значит, ты согласна?

— Естественно. Я буду счастлива считаться твоим другом. Никто не узнает о том, что мы родственники.

Рената готова была согласиться на что угодно ради будущего, которое она уже не мыслила без Мартина. Ее охватило радостное волнение. Она была уверена, что сумеет развеять нелепые слухи о своем отце. После этого они с Мартином могут уже не скрывать своих чувств друг к другу. С лица Ренаты не сходила улыбка.

— Не волнуйся, — сказала она, глядя в его темные глаза, — о нашем родстве не узнает ни одна живая душа.

Мартин поочередно поцеловал каждый пальчик на ее руках.

— Спасибо! — с явным облегчением пробормотал он. — Черт, надеюсь, я делаю все правильно, — добавил он, криво улыбнувшись.

— Даже не сомневайся в этом! — взволнованно заверила его Рената. — Мы решим эту проблему и станем настоящими родственниками. Томми и Ник тоже подружатся. Может, вы приедете к нам в Италию погостить. Мартин, я никогда не думала о том, что у меня могут быть корни, семья… Иметь все это — огромное счастье.

У Ренаты было ощущение, что она сняла тяжелый камень с его души. Мартин наклонился и поцеловал ее в губы.

— А пока, дорогая кузина, пользуйся отсутствием необходимых доказательств.

— Ты не пожалеешь об этом, — сказала Рената.

— Надеюсь. А сейчас мне надо заняться делами, — заявил Мартин. — В частности, побриться и принять душ! Чувствуй себя как дома. Миссис Скотт придет к одиннадцати часам, но здесь будет Кэтти, обращайся к ней, если что понадобится. Где кухня, ты знаешь. Приготовь список, что тебе нужно купить, и тебе все привезут. Встретимся за обедом в час дня. Если Нику будет нездоровиться, попроси вызвать Лестера. Договорились?