Все танки Первой Мировой. Том II - [59]

Россия не стала «родиной танка» не по причине гигантизма отдельных проектов, не по причине «косности», «лености», «саботажа» или «заговора». Причины следует искать в иной области — тут и нехватка промышленного потенциала, уровня технологий, и финансовых средств, и просто стечение обстоятельств. Танки — продукт прежде всего развитой машиностроительной промышленности, включая сюда двигателестроение, автомобилестроение, станкостроение и т. д. С одной стороны, накануне Первой мировой войны наблюдался «подъем русской промышленности» и концентрация производства: на 1914 г. 3,1 % всех русских предприятий имели штат рабочих от 500 до 1000 человек, 2,5 % — более 1000 человек, что, по тем временам, было неплохим показателем. Но при этом преобладали старые фабрики и заводы с изношенным оборудованием, на металлообрабатывающих и машиностроительных предприятиях крайне мало было высокоточных станков. Примитивной была организация фабрично-заводского транспорта, энергетическое хозяйство. Характерный показатель — уровень применения в стране механических двигателей: в Европейской России на 100 душ населения приходилось в среднем 1,6 л.с., в Германии — 12,8 л.с., в Англии — 24 л. с. В смысле специализации производства, стандартизации изделий русская промышленность также значительно отставала от других стран. На Втором съезде представителей военно-промышленных комитетов 26–29 февраля 1916 г. среди причин недовыполнения военных заказов указывалось: отсутствие у заводов частной промышленности специальных навыков в высокоточной работе (в это же время казенные заводы были перегружены заказами), отсталость русского машиностроения вообще и почти полное отсутствие станкостроительных и инструментальных заводов, перебои в снабжении машиностроительных заводов металлом и топливом. Производство сравнительно мощных тепловых двигателей в России имелось, но это были стационарные или судовые двигатели. Вряд ли в этих условиях можно было построить самостоятельно даже не несколько тысяч танков, как британцы и французы, но хотя бы пару десятков, как германцы. О состоянии российского машиностроения тех лет можно судить по тому, какие проблемы и затруднения вызвало через четыре года изготовление полутора десятков «Русских Рено» на Сормовском заводе, а десятилетие спустя — организация производства первого советского серийного танка МС-1.

Однако Россия, имея свою металлургию (включая выпуск специальных сталей) и оружейное производство, продемонстрировала способность поставить выпуск боевых бронированных машин на примере бронеавтомобилей. Правда, при этом потребовалось закупать за рубежом готовые шасси. И здесь мы можем увидеть ряд разработок, имеющих прямое отношение к нашей теме.

О бронесилах русской армии

Прежде чем перейти к попыткам постройки в России бронемашин повышенной проходимости, вспомним вкратце, что представляли собой бронесилы русской армии. Вопросы разработки, строительства и боевого применения бронеавтомобилей русской армии подробно рассмотрены в работах ряда исследователей (М.В. Коломийца, М.Б. Барятинского). Здесь коснемся лишь наиболее общих моментов.

На протяжении всей мировой войны русская армия применяла бронеавтомобили много активнее своих союзников и противников, и их развитию уделялось большое внимание. Русский фронт был более растянут, менее плотно «населен» войсками и насыщен огневыми средствами, оставляя больше места для действий бронеавтомобилей, чем на Западе, где уже к началу 1915 г. установился сплошной позиционный фронт.

Первой испытанной в России «самодвижущейся» боевой бронемашиной стал «блиндированный» (бронированный) автомобиль французской фирмы «Шаррон-Жирардо э Вуа» разработки полковника Гюйе. Бронеавтомобиль был доставлен в Россию по инициативе и стараниями отставного штаб-ротмистра гвардии М.А. Накашидзе. Бронеавтомобиль испытан летом 1906 г. В отчете комиссии по испытаниям указывалось, что бронированные автомобили «имеют широкую будущность как вспомогательное средство в военном деле», а именно — для разведки в тылу и на флангах противника, «прорыва с разведочной целью сквозь цепь сторожевого охранения», «для службы связи под огнем противника», контратаки кавалерии, «для быстрого передвижения к фронту противника или в тыл ему, для установки взрывчатых веществ, для партизанских действий и преследования». Приводился ряд претензий к образцу. Сам Накашидзе погиб во время покушения эсеров на Столыпина 12 августа того же года, бронеавтомобиль же испытали еще раз в 1908 г., но когда в том же 1908 г. фирма «Шаррон» отправила в Россию еще несколько бронеавтомобилей, русское Военное министерство отказалось оплатить и принять их. Две машины выкупила Германия. В 1912 г. Главное артиллерийское управление предложило продолжить испытания бронированных автомобилей. В 1913 г. русское военное ведомство рассматривало уже германский «бронеавтобус Бенц». Как видим, интерес к бронемашинам проявлялся еще до войны, но к формированию бронеавтомобильных частей приступили только после ее начала. 19 августа 1914 г. военный министр Сухомлинов поручил полковнику Добржанскому сформировать «Бронированную пулеметную автомобильную батарею». 19 октября 1914 г. сформирована 1-я Пулеметная автомобильная рота, которую и направили на Северо-Западный фронт. Сформирована и отдельная команда из 4 бронеавтомобилей.