Все случилось летом - [54]

Цемит не выразил ни малейшего удивления, вновь увидев гостя, недавно хлопнувшего дверью. Он сидел в кресле, казался усталым и только рукой махнул, давая понять вошедшему, чтобы тот располагался как дома. Пластинка кончилась, иголка поскрипывала, а хозяин не обращал на это никакого внимания. «Вроде поостыл», — подумал Томаринь, широким жестом ставя на стол бутылку. Однако молчание затягивалось, и когда оно стало невыносимым, он сказал:

— За счастье нужно бороться, я так считаю. И потому я снова здесь.

— Бороться? — Цемит вскинул брови. Он как будто не понял сказанного, лицо выражало недоумение. — Бороться с чем? С воздухом, что ли?

Томаринь ощутил, как с новой силой просыпается досада:

— Бороться не «с чем», а «за что». Может, вы принесете рюмки, и уж тогда мы попробуем во всем разобраться.

Пока хозяин громыхал на кухне, отыскивая посуду, и потом ополаскивал ее под краном, гость разглядывал стоявшую на старинном комоде фотографию, которую раньше не заметил. Нет, не Илга, другая, и он сразу почувствовал облегчение, да и Цемит ему показался куда более сносным, несмотря на все заскоки.

— Отлично! — произнес моряк, когда рюмки были наполнены. — Мне очень нравится Илга, да и годы мои такие, что пора о женитьбе подумать. Как по-вашему — стоит? Вы ведь хорошо знаете Илгу. Я говорю с вами как брат с братом.

Цемит закрыл лицо руками, протер глаза, словно силясь проснуться.

— Я полагал, — начал он, — что люди женятся тогда, когда не могут не жениться. В таких случаях не возникает вопроса — стоит или не стоит. Они об этом не думают.

Томаринь усмехнулся, правда, тут же согнал с лица усмешку, чтобы не заметил собеседник. «Парень из тех, — подумал он, — которые вечером знакомятся, утром бегут в загс, а на третий день подают на развод — не сошлись характерами».

— Не такой я человек, чтобы об этом не думать, — сказал он. — Я с женой жизнь собираюсь прожить. И поэтому мне не безразлично, на ком я женюсь. Дома у меня мать-старуха, ей хочется еще внучат понянчить, и она не вынесет, если что-то будет не так. Честь у нас в семье всегда на первом месте. И в Милгрависе, откуда мы родом, все на это смотрят так же.

— Илга чудесная девушка, — произнес Цемит и, помолчав, добавил: — Я вовсе не потому говорю, что именно это вам бы хотелось услышать.

Теперь Томаринь совсем растрогался. Он даже почувствовал что-то вроде нежности к Цемиту. «А все-таки он парень что надо, хоть избалован женщинами, — решил Томаринь. — И хорошо, что я зашел к нему, с людьми никогда не мешает посоветоваться, особенно в таких вещах».

— Вот это мужской разговор! — воскликнул моряк. — Мне Илга с первого взгляда понравилась. А знаете, как мы познакомились? В магазине. Зашел за чем-то, увидел ее. Потом зачастил туда, хотя до магазина путь не близкий.

— И потом отправились в кино?

— Да, пригласил ее в кино. А вы откуда знаете?

Цемит усмехнулся:

— Бог ты мой, совсем нетрудно отгадать! Оригинального тут мало. Впрочем, не важно.

В комнату без стука заглянул Миша. Просунув голову в приоткрытую дверь, он как будто удивился, увидев обоих за мирной беседой. Махнул рукой, приглашая Цемита выйти к нему для каких-то тайных переговоров. Когда же хозяин окинул его рассеянным взглядом, не сделав попытки подняться, Миша откашлялся и сказал:

— Пошли. К телефону просят.

— Кто?

— Не знаю. Женский голос.

— Скажи, нет дома.

Миша поморщился и закрыл за собою дверь.

Томаринь по-своему воспринял эту сцену. В нем пробудилось что-то отеческое, снисходительное. Пожалуй, он мог бы взять под свою опеку разболтанного парня, научить его уму-разуму. «В самом деле, — размышлял моряк, — что он может дать порядочной женщине? Свою любовь, и только? Надолго ли? Любви нужен прочный фундамент. Цемиту жена не по карману, даже если бы и захотел супружества. Ну куда он приведет жену? В эту конуру, и та как будто не его, а теткина. Тут одному повернуться негде. А главное, сколько он зарабатывает? Нет, жена ему не по карману. Потому-то у них с Илгой все быстро разладилось. Конечно, — продолжал рассуждать про себя моряк, — этот парень из породы неудачников, таких всегда хватало. Почему бы ему не пойти на завод, овладел бы специальностью. Или податься на промысел в Атлантику, поработал бы годика три на Севере, накопил деньжат, приобрел обстановку и квартиру! Словом, заложил бы фундамент. Куда там… интеллигент! Ему бы только рассуждать. А вкалывай дядя!»

— Э-хе-хе! — в ответ на свои мысли вздохнул Томаринь.

— Что вы сказали?

— Илга отличная девушка, вот что я хочу сказать, и ей со мной будет хорошо. Мы с матерью живем на окраине, старый рыбацкий дом. Не ахти какой, без удобств: нет ванны, горячей воды, всего прочего. Но я вступил в кооператив и деньги уже внес, к зиме обещают трехкомнатную, так что, если вдруг поссоримся, сможем все разойтись по комнатам, — сказав это, Томаринь добродушно хохотнул. — А Илга, если захочет, уйдет из магазина, я получаю прилично. Конечно, дома и соскучиться недолго, на работе все-таки коллектив, товарищи, общие интересы и все такое. Но, по-моему, магазин — для Илги не место. С каждым болваном будь вежлива, всякому дураку улыбнись, а потом шляются разные, только и смотрят, как бы хорошенькую продавщицу пригласить в кино.