Все случилось летом - [101]

Ветерок, играя у открытого окна занавесками, нежно ласкал лицо. Мимо, громыхая, проехали машины, и казалось, это с горы покатились камни — все дальше, дальше, навстречу необъятной тишине.

Когда шофер проснулся, в комнате стоял полумрак. Его сосед на цыпочках крался к окну. Глаза их встретились.

— Извините, — сказал юноша. — Разбудил… Уж так получилось.

Рута… Силинь взглянул на часы. Еще не поздно. Хорошо, хоть этот добрый малый явился, а то бы проспал. И вдруг его осенило. Испытующе оглядев соседа, шофер заговорил, переходя на «ты»:

— Чем сейчас думаешь заняться? — Юноша пожал плечами. — А то пошли с девчонками погуляем. Я тут сегодня с одной познакомился. Обещала подружку прихватить. Что ты на это скажешь?

— Я? Ну! С удовольствием. Только ведь я ни с той, ни с другой не знаком.

— Что за беда. Когда-то надо знакомиться.

Силинь усмехнулся и, достав из шкафа выходной костюм, стал одеваться. Перед зеркалом еще раз пощупал бороду. Может, сбрить? А зачем? Если он кому-то понравится, пусть принимают таким, каков есть. Одеваясь, спросил соседа, как его звать. Неудобно — гулять ведь собираются. Артур? Отлично. Фамилии спрашивать не стал: все равно завтра расстанутся и едва ли в этой жизни доведется еще раз встретиться. Сколько бывало таких вот случайных знакомств во время разъездов!

На улицах тихо. В таких городках люди привыкли, рано ложиться и рано вставать. И только парни, томимые беспокойством, колобродили да о чем-то толковали на перекрестках, подозрительно оглядывая обоих приятелей — откуда такие? А те держались независимо, ни на кого не обращали внимания. Чужие взгляды, исподтишка или в открытую, им даже доставляли удовольствие: вот мы идем и ничего нам не сделаете.

В окнах пекарни горел свет, оттуда тянуло сдобным запахом, и Силинь, подтолкнув своего знакомца, сказал:

— Чуешь, чем пахнет?

Это было можно понять по-всякому — и в прямом и в переносном смысле. Окликнутая кем-то, к окну подбежала Рута. В белом халате, в белом чепчике, она показалась чужой.

— Мы вас ждем! — прошептал шофер, наклоняясь к окну.

— Кто это «мы»?

— Да тут дружок со мной… Хороший малый.

Рута задумалась.

— Ладно, ждите на углу.

Городок, омытый дождями, благоухал. Под кустами и деревьями земля еще испаряла влагу, на местах же открытых она успела просохнуть. Стрекотали кузнечики. В чистом, ясном небе медленно гасла вечерняя заря.

— Да, ничего этого они теперь не видят.

— О ком ты?

— О старичках. О покойниках.

Силинь ткнул горящую папиросу в телеграфный столб, потом кинул окурок через ограду в чей-то сад.

— Послушай, приятель, если ты и девчатам начнешь пороть о покойниках, так и знай, ничего путного у нас с тобой не получится.

— А я вообще могу помолчать…

Девушки появились не со стороны пекарни — за ней они наблюдали, — а совсем с другой стороны. Видно, обошли дворами. За спиной вдруг кто-то хлопнул в ладоши. Рута.

— Ну и кавалеры! Разве так ожидают дам?

Знакомство произошло совсем просто — как будто после долгого перерыва встретились давнишние друзья. Вторая девушка быстро нашла общий язык с Артуром, и когда все они двинулись по улице, эти двое шли в нескольких шагах за Силинем и Рутой.

— Я так рад, что вы пришли, — произнес шофер. — Серьезно!

— Серьезные люди скучные, — воскликнула Рута, погрозив пальцем. — Подумайте сами, как я могла обмануть вас? Своего спасителя. Вот была умора! Только переоделась, принялась за работу, входит начальник. У него глаза на лоб полезли. «Ты откуда взялась? Почему я раньше тебя не видел?» — «Смотреть надо лучше, говорю. Я вот вас видела!» Подошла тут одна работница, взяла его в оборот: «Какой, скажи, из тебя мужчина, раз молоденьких девчонок не замечаешь?» Хохоту было! Начальник взмок даже, бедный! Повернулся — только его и видели.

От души посмеявшись, они прислушались к разговору отставшей парочки.

— …Ну да, старик-то поутру часов в пять помер. А жена еще корову на пастбище выгнала. Подошел обед, народ удивляется: чего ж это она за скотиной не идет, вроде доить пора. Вошла в комнату, смотрят — мертвая. Сидит за столом, как живая, а сама-то мертвая.

— Идемте скорее! — Силинь осторожно прикоснулся к локтю Руты.

— Нет, нет! Послушаем, что он рассказывает. Интересно.

А сзади все так же негромко доносился скорбный рассказ.

— …Больше чем полвека прожили вместе. Они были все равно что один человек, друг без дружки жить не могли. Это такая любовь, сильнее которой ничего на свете нет. Ну и послали меня в город. Все уладил, только вот с оркестром не ясно…

Кончилась улица, кончились дома. Тут же петляла речушка с дряхлыми ветлами вдоль каменистого берега. Черная лента шоссе звала дальше, на вершину холма, а там, за ним, казалось, лежал край света, где рождается ясное небо и кончается ночь. Вдоль берега, в тени раскидистых ветел, бежали утоптанные тропки, только они не успели просохнуть после дождя, и Силинь повел девушку по асфальту — туда, на край света.

— У вас пахнут волосы, — сказал он.

— Чем?

— Ночью.

Рута засмотрелась на светлеющий горизонт, и Силинь не видел, что ответили ее глаза. Артур и его спутница куда-то исчезли, наверное, пошли тропой. Они с Рутой остались одни. То их окатывало теплой волной пьянящих летних запахов, то казалось, они забредали в холодный воздушный поток, плескавшийся поверх дороги — от обочины к обочине.