Все прекрасное – ужасно, все ужасное – прекрасно. Этюды о художниках и живописи - [27]

Очередной поворот: стеклышки смещаются, и из частиц возникает новая комбинация, новый узор, новый образ, новая фата-моргана. Еще поворот, и новый мираж. Еще… еще… еще… Цепочка сюжетов бесконечна.

Утонченный декаданс «Мира искусства» пришел на смену Жаку Калло.

Каждый день рисовальщик достает чистый лист бумаги и фиксирует Ее деяния.

Тайна. Исторические костюмы, маски, цилиндры декольте, вуали, страусовые перья, плащи. Инкогнито. Духи. Духи прошлого (?). Утонченное распутство. Ритуалы. Магия. Транс. Гипноз. Безумие. Процессии. Тайные сообщества. Черепа. Скелеты, скоморохи. Проплывающее тулово. И опять же тени, кладбища, гробы, призраки.

Неспокойные воды Стикса. Задумчивый Харон.

Прохожий-наблюдатель.

Черточки, закорючки, зигзаги, штрихи, галочки оборачиваются вдруг мириадами глаз, мириадами лиц, мириадами пляшущих фигурок; пейзаж хихикает, гогочет, стрекочет, верещит, подмигивает и кривляется. («Приютт» – именно так: с двумя «тт» – 1998, «Река Стикс» 1998).

Призрак Джеймса Энзора бродит неподалеку.

Классическая смерть-скелет тут частая гостья. Празднует свой очередной триумф. Старушка разошлась вовсю, ни в чем себе не отказала.

Из-под пера нашего героя выходят рисунки, исполненные грации, изящества, грез, греха, тайны и колдовства. Мрачные, больные, изломанные, декадентские и в то же время притягательные, манящие и завораживающие.

Совершенные творения.

* * *

Икар и Дедал летали в «Мифах и легендах Древней Греции». Христианские святые парили в небесах в религиозной живописи. Оттуда парящие перебрались в живопись модернистов. Перевоплотившись в картинах Марка Шагала в самого художника и его героев. У Магритта – в левитирующих джентльменов в котелках и макинтошах («Голконда»)…

Далее мы обнаруживаем парящих персонажей в работах Бориса Свешникова: прохожий в клетчатых штанах шагает по воздуху на уровне крыш между домами, конькобежцы скользят высоко в небе над тарусскими снегами и ледяной Окой, любовник, оставивший в вагончике пышную ню, бежит под зонтиком над городом сквозь падающие снежинки домой…

Ну а что потом? Персонажи Свешникова (60-е) полетели дальше.

В альбом Ильи Кабакова «Полетевший Комаров» (70-е).

Вероятно, в который раз мы имеем дело с коллективной атавистической памятью. Возможно, на заре эволюции наши пращуры имели крылья вместо рук и летали. Поэтому мы летаем во сне и в картинах.

* * *

У Свешникова были редкие попытки убежать из скверного мира.

В чудо.

Вот рисунок из моей коллекции (1974). Слева дом за высоким забором, возможно тюрьма. Озеро. Небо-мираж. Дорога вдоль берега. Самодельный шлагбаум поднят. Но скученные четыре верстовых столба тут завершают путь. На берегу стоит зевака – знакомый тип в пальто с поднятым воротником и в кепке. Задрал голову и глазеет вверх: поднимающаяся из озера смесь воздуха и воды образует путь-дорогу на небо-мираж. Там, наверху, возобновляется потерянный путь: снова верстовые столбы, снова шлагбаум. Видны следы человека, преодолевшего рубеж, вошедшего в небесный лес и исчезнувшего в чаще.

* * *

На наблюдательный пункт ангела истории, обернувшегося к будущему спиной и взирающего на прошлое, подруга посадила художника. Художник беспрерывно вращает трубу калейдоскопа в надежде узреть будущее. Но видит лишь пространство без истории, откуда несет сквозняком, от которого у него ноют кости и зубы.

Леонид Пурыгин

Герой творчества

В моей коллекции есть три картины яркого художника Леонида Пурыгина. Время от времени я останавливаюсь возле них и рассматриваю.

Главным героем искусства Пурыгина является то, что в народе обозначается заборным словечком из трех букв. О нем и пойдет речь дальше. Поскольку новейшая российская цензура наложила запрет на использование сочетания этих букв в печати, мы будем употреблять старинное русское слово «фирс».

В портрете Сталина (В небе солнышко плывет / Солнышко весеннее / Сталин в ж… нас е… / по закону Ленина) Пурыгин, испытывая неприязненные чувства к своему персонажу и желая изобразить вождя народов тираном и убийцей, среди прочих зверств (оторванных рук, ног, голов) изобразил следующие мотивы: 1. Отрезанный фирс на ножках. 2. Фирс, прибитый гвоздем. 3. Фирс, парящий в небе на парашюте. 4. Фирс, растущий из щеки Сталина. 5. Фирс в пасти у монстра, вылезающего из-под погона Сталина. 6. Два фирса в виде золотых звезд Героя Советского Союза на мундире вождя. 7. Несколько сцен содомии. 8. Несколько – орального секса.

В картинах художника постоянно встречаются: крылатый фирс, летящий в небе, фирс-нос, фирс, растущий из земли, фирс, выглядывающий в виде пестиков из цветов, фирс в женской одежде с ручками и ножками, фирс с головкой – человеческим лицом, фирс, помещенный в рюмку, фирс-фонтан, фирс на пьедестале, ожерелье из фирсов, фирсы, растущие во множестве из ног персонажа, фирсы на стеблях, вырастающие из головы персонажа на манер цветов и образующие нечто вроде нимба святого, фирс-рыболов удит рыбу, фирс-удочка удит рыбу на наживку в виде фирса… Фирс, извергающий семя, писающий фирс…

Фирс может быть и конкретным, то есть принадлежать конкретному человеку, например показавшийся из-под земли «пип Глазунова». Грудь тоже может принадлежать конкретной женщине (кстати, и мужчине), например также показавшаяся из-под земли грудь Аллы Пугачевой.