Все правители Москвы. 1917–2017 - [118]

5 марта 1953 года Сталин умер. Через несколько часов по радио будет официально сообщено о смерти вождя. «А почему к площади Восстания? Восстания?… Но что тут размышлять, надо действовать, давать указания», — Михаил Алексеевич позвонил своему заместителю, отвечающему в городе за благоустройство, уборку территории, потом набрал номер дежурной службы и вызвал машину.

Когда подъезжал к площади Восстания, то еще издали увидел, что там уже двигались снегоочистки и пескоразбрасыватели. «Молодцы! Быстро сработали, — удовлетворенно отметил он. — Но почему все-таки площадь Восстания?… А-а… Что же это я забыл? Здесь же находится лаборатория бальзамирования… Значит, Сталина везут туда…»

Михаил Алексеевич велел шоферу остановить машину. Очистительные механизмы с отрядом дворников уже двигались в сторону метро «Смоленская», где тоже приводили дорогу в порядок. Чистили и Можайское шоссе, ведь тело Сталина должны были везти с дачи, где он умер. Впрочем, Можайское шоссе и весь путь до Кремля чистили каждый день особенно тщательно — ну, просто вылизывали, ведь по нему в любое время мог проехать вождь народов. Особым объектом считалась эта трасса.

Вскоре движение на улице перекрыли, и колонна машин с закрытым автобусом, который шел впереди, проследовала во двор, где находилась лаборатория. Какая-то неведомая сила потянула туда Михаила Алексеевича, и он пошел по тротуару вперед. Когда подошел к воротам, его остановили.

— Председатель Исполкома Моссовета, — представился он и показал удостоверение.

Люди, остановившие его, не знали, что делать: пускать или нет? Пошли кого-то спрашивать, а он остался у ворот ждать.

Подъехала машина. Из нее с чемоданчиком в руках вышел пожилой человек. Его тут же пропустили. Это был М.Г. Манизер, известный скульптор, народный художник СССР. Он приехал снимать посмертную маску вождя.

…Со Сталиным прощались в Колонном зале Дома Союзов. Бесконечные людские потоки, создавая беспорядки, двинулись к Охотному ряду. Милиция не справлялась. На грузовиках были направлены солдаты, но и они не могли сдержать людской напор. Толпа опрокидывала грузовики и рвалась к вождю. На Цветном бульваре случилась давка, в которой погибли люди. Впрочем, люди погибли не только там.

В Моссовете был создан чрезвычайный штаб. Михаил Алексеевич не уходил в эти дни с работы: следил за информацией, поступающей с мест о порядке, связывался по телефону с районами, милицейскими подразделениями, ежеминутно принимал решения и отдавал распоряжения.

Но что он, в общем-то, мог сделать, когда многотысячная толпа, охваченная каким-то единым стремлением, шла к Колонному залу, сметая все на своем пути. Люди словно обезумели, и власти оказались бессильными остановить это безумие… Однако положение на улицах Москвы все-таки менялось, порядок восстанавливался, разум побеждал.

По долгу своего занимаемого поста М.А. Яснов в один из дней должен был находиться в почетном карауле у гроба Сталина, и он в отведенное время, прибыв с делегацией Моссовета в траурный зал, отстоял положенные минуты. Когда Михаил Алексеевич вышел из Колонного зала и пошел к Моссовету, вся улица, как и прежде, была полна народу. Теперь, правда, движение людей было не беспорядочным — шли колонны, направляемые милицейскими рядами и рядами военных.

Еще в коридоре Моссовета помощник сообщил ему:

— Михаил Алексеевич, вас ждут…

— Кто?

— Из Министерства внутренних дел…

Председатель исполкома напрягся, на лбу обозначилась глубокая морщина, брови сдвинулись. Он вспомнил, что на состоявшемся недавно совместном пленуме ЦК КПСС, Совета Министров и Президиума Верховного Совета СССР произошло объединение Министерства государственной безопасности и Министерства внутренних дел в одно Министерство внутренних дел СССР, министром которого стал Л.П. Берия.

На этом же пленуме вместо Сталина Председателем Совета Министров СССР был назначен Г.М. Маленков, а Н.С. Хрущев был освобожден от обязанностей первого секретаря Московского Комитета партии. «Признать необходимым, чтобы тов. Хрущев Н.С. сосредоточился на работе в Центральном Комитете КПСС и, в связи с этим, освободить его от обязанностей первого секретаря Московского Комитета КПСС», — говорилось в постановлении.

Первым секретарем Московского Комитета партии был утвержден секретарь ЦК КПСС Н.А. Михайлов.

…Люди из Министерства внутренних дел пришли к председателю Мосгорисполкома обсуждать порядок похорон Сталина. Из разговора Михаил Алексеевич узнал, что первым на траурном митинге на Красной площади будет выступать Берия. Это насторожило. «Раз выступает первым, значит преемник… Значит, скоро встанет во главе государства». Мысль показалась страшной…

Люди из министерства стали говорить ему о необходимости поддержания порядка в Москве в день похорон Сталина, о работе транспорта, о том, что все должно остановиться в городе на минуту, что будут гудеть гудки предприятий… «Берия будет во главе государства, — сверлила мысль. — Он будет управлять страной… Действительно, после смерти Сталина все пойдет по-другому…»

Однако Берия главой государства не стал…

Жаркое лето 1953 года запомнилось проведением собраний и митингов в поддержку призыва сессии Всемирного Совета Мира, которая состоялась в июне в Будапеште, о проведении международной кампании за мирные переговоры, за прекращение всех ведущихся войн и агрессивных действий против независимости народов.