Все повести и эссе - [18]

– Слышь, новенький, – сказал декан (он явно не узнавал Сашу), – заполни–ка.

В Сашину руку легли разграфленный лист бумаги и ручка. Костер освещал скуластое лицо профессора и надписи на протянутом им листке: это оказалась обычная анкета. Саша присел на корточки и на колене, кое–как, стал вписывать ответы – где родился, когда, зачем и так далее. Было, конечно, странно заполнять анкету посреди ночного леса, но то, что над головой стояло дневное начальство, каким–то образом уравновешивало ситуацию. Декан ждал, иногда нюхая воздух и заглядывая Саше через плечо. Когда последняя строчка была дописана, декан вырвал у него ручку и листок, оскаленно улыбнулся и, подпрыгивая от нетерпения, побежал к своей машине, на капоте которой лежала открытая папка.

Поднявшись, Саша заметил, что за то время, пока он заполнял анкету, в поведении собравшихся у костра произошла заметная перемена. Раньше они напоминали, если не считать некоторых мелких несообразностей, обычных туристов. Сейчас было по–другому. Разговоры по–прежнему продолжались, но голоса стали какими–то лающими, а движения и жесты говорящих – плавными и ловкими. Один мужик в костюме отошел от костра и с профессиональной легкостью кувыркался в траве, отбрасывая движениями головы выбившийся из–под пиджака галстук, другой замер, как журавль, на одной ноге и молитвенно глядел вверх на луну, а милиционер, видный сквозь языки огня, стоял на четвереньках у края поляны и, как перископом, водил головой. Саша сам стал чувствовать звон в ушах и сухость во рту. Все это находилось в несомненной, хоть и неясной связи с несущейся из машины музыкой: ее темп убыстрялся, и трубы хрипели все тревожней, будто предвещая приближение какой–то новой и необычной темы. Постепенно музыка ускорилась до невозможности, а воздух вокруг стал густым и горячим – Саша подумал, что еще одна такая минута, и он умрет. Вдруг трубы смолкли на резкой ноте, и разнесся воющий удар гонга.

– Эликсир, – заговорили вокруг, – быстрее эликсир! Пора.

Саша увидел худую старую женщину в жакете и красных бусах, несущую от одной из машин баночку, накрытую бумажкой, – в таких на рынке продают сметану. Вдруг в стороне произошло легкое смятение.

– Вот это да, – восхищенно сказал кто–то рядом, – без эликсира…

Саша поглядел туда, где раздались голоса, – и увидел следующее: одна из девушек – та, что говорила раньше с человеком в черной куртке, – теперь стояла на коленях и выглядела более чем странно: ее ноги как–то уменьшились, а руки, наоборот, вытянулись – и так же вытянулось лицо, превратившееся в неправдоподобную, страшную до хохота получеловеческую–полуволчью морду.

– Великолепно, – сказал полковник и обернулся к остальным, делая жест, приглашающий всех полюбоваться жутким зрелищем, – слов нет! Великолепно! А еще нашу молодежь ругают!

Женщина к красных бусах подошла к волкоподобной девушке, сунула палец в баночку и уронила несколько капель в подставленную снизу пасть. По телу девушки прошла волна, еще одна, потом эти волны убыстрились и перешли в крупную дрожь. Через минуту на поляне между людьми стояла молодая крупная волчица.

– Это Таня из Ин–яза, – сказал кто–то Саше в ухо, – она очень способная.

Разговоры стихли, как–то естественно все выстроились в неровную шеренгу, и женщина с полковником пошли вдоль нее, давая всем по очереди отхлебнуть по крошечному глотку из банки. Саша, совершенно одуревший от увиденного и ничего не соображающий, оказался примерно в середине этой шеренги, а рядом с ним опять появилась Лена. Она повернула к нему лицо и широко улыбнулась.

Вдруг Саша увидел, что женщина в бусах – она, кстати, отличалась от других тем, что вела себя совершенно обыденно, по–дачному, без всяких странностей в движениях и необычного блеска в глазах, – стоит напротив него и протягивает к его лицу руку с банкой. Саша почувствовал странный и какой–то знакомый запах – так пахнут какие–то растения, если растереть их на ладони. Он отшатнулся, но рука уже настигла его и ткнула ему в губы край банки. Саша сделал маленький глоток и одновременно почувствовал, что кто–то держит его сзади. Женщина шагнула дальше.

Саша открыл глаза. Пока он держал жидкость во рту, вкус казался даже приятным, но когда он проглотил ее, его чуть не вырвало.

Резкий растительный запах усилился и заполнил Сашину пустую голову – как будто она была воздушным шариком, в который кто–то вдувал струю газа. Этот шарик вырос, раздулся, его тянуло вверх все сильнее, и вдруг он порвал тонкую нить, связывавшую его с землей, и понесся вверх – далеко внизу остались лес, поляна с костром и люди на ней, а навстречу полетели редкие облака, а потом звезды. Скоро внизу уже ничего не стало видно. Саша стал глядеть вверх и увидел, что приближается к небу – как выяснилось, небо представляло из себя вогнутую каменную сферу с торчащими из нее блестящими металлическими остриями, которые и казались снизу звездами. Одно из таких сверкающих лезвий неслось прямо на Сашу, и он никак не мог предотвратить встречу – наоборот, летел ввысь все быстрей и быстрей. Наконец он напоролся на него и лопнул с громким треском. Теперь от него осталась одна стянувшаяся оболочка, которая, покачиваясь в воздухе, стала медленно спускаться вниз.