Все по-взрослому - [41]

Я снова моргнула и натянула оставшуюся одежду.

— Мы не тр… трахались, Рейф, и ты это знаешь.

Я вышла в гостиную и вызвала такси. Четыре минуты.

— Триста часов? — сказал он насмешливо мне в спину. Рейф стоял, прислонившись к стене, вокруг его бёдер была обёрнута простыня. Он был зол и невероятно сексуален.

— Да, — ответила я, обувая сандалии.

— У меня таких часов тысячи! Ах, да, и этой игрой я зарабатываю себе на жизнь.

— И ты всё ещё сидишь в младшей лиге, Рейф. Из-за вспыльчивости ты заработал себе плохую репутацию. Может, иногда есть смысл послушать зануду? — Боже, каким же обидным было это слово.

— Браво! Ты всегда после спаривания откусываешь головы своим партнёрам, госпожа Богомол?

— Я всего лишь честна с тобой, — заявила я, уперев руки в бока. — И я тебе говорила, что я — новичок.

— Хм, твои навыки за последние несколько недель явно улучшились.

В руке завибрировал телефон, сообщая, что такси подъехало. Вчера вечером к Рейфу меня подбросила Кристина. Я просто сбросила ему сообщение, что я уже у него дома и жду. И я была благодарна, что мне не пришлось ждать слишком долго, чтобы сбежать.

— Хорошего дня, сэр.

— Видишь, ты — настоящая зануда. Никто так не говорит, Элис.

— Бл*, я так говорю! — зло ответила я дрогнувшим от смущения и обиды голосом.

Я не могла смотреть на него. Я была зла и на глаза наворачивались слёзы.

— Подожди… только что… это было ругательство?

— Прощай, Рейф.

— Прощай? — повторил он, захлопывая передо мной только что открытую дверь. — Нет, Элис. Так не пойдёт.

Я быстро развернулась и увидела, что он придерживает сползавшую с талии простыню. Резко дернув, стянула простыню вниз, и пока Рейф наклонялся вернуть её на место, я проскользнула в дверь и нырнула в блестящий седан. Выпалив свой адрес на одном дыхании, я оглянулась, но Рейфа нигде не было.

Минутой позже на мой телефон пришло сообщение. Это была фотография богомола без головы. И под ней подпись: «Тебе было хорошо?»

Я не ответила, и через время пришло ещё одно сообщение.

Рейф: Слишком быстро? Вот так выглядят ссоры, Элис.

И потом сразу же ещё одно.

Рейф: Хотя бы сообщи, что ты нормально добралась домой.

Я ответила через пятнадцать минут.

Элис: Я дома.

Рейф

И какого лешего произошло? Чёрт, я не могу её победить! Элис бросила мне вызов тогда, когда мои яйца ещё не успели отойти от горячего секса, когда я был наиболее уязвим, обнажён и валялся в постели, надеясь задержаться там до самого брифинга перед игрой. Я был совершенно уверен, что если бы она завела разговор о моей игре в любое другое время, моя реакция была бы куда хуже. Что, чёрт подери, эта женщина о себе возомнила? И почему я не могу на неё как следует рассердиться и отодвинуть своё желание к ней в сторону?

В этом сезоне у нас впереди были ещё сотни матчей. Мне нужно было полностью сконцентрироваться на игре, а вместо этого в моей голове и под кожей была Элис. И я хотел большего.

Я крутанулся и метнул мяч в подставленную Энди перчатку.

— Слишком, Рейф, — рявкнул он, ударив кулаком в кожаную перчатку.

— Ага, понял, — кивнул я, настроенный удержать себя в узде любым способом.

После следующего броска я посмотрел на часы и поморщился, а Энди выругался. На поле мы просто валяли дурака, ожидая прихода остальных. Я крутанулся снова и сделал всё согласно его сигналу.

— Один-ноль-два, Рейф. Какого чёрта?

Со стоном я уселся в дагаут-зоне. Пока я тянул Гаторейд из дозатора, Энди был уже тут как тут:

— Чувак, да что с тобой такое?

— Могу задать тебе тот же вопрос. — Я скептически посмотрел на него, пока Энди наблюдал, как остальные питчеры пересекали поле и шли в направлении кабинета менеджера.

— Да мне с кучей херни нужно разобраться.

— Мне тоже, — ответил я.

Я взглянул на своего друга и ясно увидел, что он в полном раздрае. Четыре года он был моим кетчером. Между нами возникла крепкая, мужская дружба. Мы начинали в Саванне вместе и с тех пор шли по жизни тоже вместе: я, свежеиспечённый выпускник профессионального колледжа и молодой спортсмен, и Энди, никогда не получавший должного признания и остававшийся, пока у нас всё получалось, вялым. Мы подпитывали друг друга. Мои подачи стали резче, да и общий уровень Энди повысился. Так мы и двигались вместе, лелея в себе надежду оказаться там, где мы были сейчас: в подразделении АА, снова в Чарльстоне и готовые для перехода на новый уровень. С единственным отличием: я был готов перейти в главную лигу, а Энди собирался повесить свою перчатку на гвоздь. Каждого из нас могли выбрать в любое время, вот только Энди был доволен своей карьерой. Он счастливо жил в качестве владельца бара, который не собирался бросать. После полного фиаско с моим отцом не часто случалось, что я доверял людям. И Энди был одним из таких редких случаев. Энди специально удерживал между нами дистанцию.

Первым заговорил я:

— Это остаётся только твоим, пока ты не решишь всё рассказать.

— Сейчас ты мне не особо нравишься, — процедил Энди.

— Как хочешь, — огрызнулся я, комкая бумажный стаканчик и бросая его в мусорную корзину.

— Выкинь её из головы, иначе сгоришь, — бросил мне Энди с презрением.

— Я умею разделять личную жизнь и игру. И не нужно занудствовать так, как делал мой старик. Я избавился от него. Ты помнишь? — Угроза вырвалась сама собой. Энди отступил на шаг и провёл пятернёй по волосам. Я решительно сделал шаг вперёд, готовый защищать первый кусочек счастья, доставшийся мне по прошествии слишком долгого времени. — Нет ничего плохого в том, чтобы делать карьеру в бейсболе и хотеть быть с женщиной. Она не вредит моей игре, а наоборот — помогает. И если я горю, то только