Все мои сыновья. Смерть коммивояжера. Суровое испытание. Вид с моста - [79]

Завтра ты пойдешь со мной, Мэри. Ты расскажешь суду все, что знаешь.

Мэри. Я не могу обвинить Абигайль, мистер Проктор…

Проктор(угрожающе). Ты расскажешь суду, каким путем кукла попала к нам в дом и кто воткнул в нее иглу.

Мэри. Она убьет меня.

Он подходит к ней ближе.

Она обвиняет вас в прелюбодеянии.

Проктор(останавливаясь). Она рассказала тебе?

Мэри. Да, сэр. Я знаю обо всем. Она погубит вас. Я знаю, погубит.

Проктор(с ненавистью к себе). Тогда и с ее святостью будет покончено.

Она отшатывается от него.

Мы скатимся оба в яму, которую она вырыла для меня. Ты расскажешь на суде все, что знаешь. Значит, завтра мы идем в суд.

Мэри(в ужасе). Я боюсь, сэр…

Проктор(хватает ее за руку). Я не допущу, чтобы жена моя погибла из-за меня. Я размозжу тебе голову, если ты не пойдешь в суд.

Мэри(вырываясь). Не могу я этого сделать, сэр. Не могу…

Проктор (схватив ее за горло, словно хочет задушить). Довольно! Молчи! Ад и небо вступили в единоборство, и пора сбросить личину! Замолчи! (Отталкивает ее).

Мэри(падает на пол, повторяя сквозь рыдания). Не могу, не могу!

Проктор(идет к раскрытой двери, словно в забытьи, говоря сам с собой). Хватит! Так предначертано — ничего не изменилось; мы все те же, что были, но без одежд… (Подходит к порогу, с ужасом и отчаянием вглядывается в нависшее над ним небо). Да, без одежд! И нас хлещет ветер, ледяной ветер господа бога!

Мэри(сквозь рыдания без конца повторяет). Не могу, не могу я… не могу!!!

Занавес постепенно падает.

Действие третье

Ризница молитвенного дома в Сейлеме, сейчас она служит прихожей генерального суда.

При поднятии занавеса сцена пуста; сквозь высокие, узкие окна слабо проникает солнечный свет (окна на заднем плане и гораздо выше обычных окон). По бокам вместо стен наскоро сколоченная перегородка из грубых неотесанных досок. Справа — две двери во внутреннее помещение, где обычно молятся, там сейчас заседает суд. Слева — дверь на улицу. По стене справа и слева — две деревянные скамьи. В центре — длинный стол, к которому плотно придвинуты табуретки и стул с высокой спинкой.

В ризнице царит угнетающая, почти зловещая тишина.

Из соседней комнаты (справа) слышен голос судьи Готторна, затем голос Марты Кори, отвечающей на вопрос судьи.

Голос Готторна. Итак, Марта Кори, суд располагает множеством улик, доказывающих, что вы занимались колдовством. Какие у вас могут быть возражения?

Голос Марты Кори. Я не ведьма, сэр. Я даже не понимаю, что такое ведьма.

Голос Готторна. Раз вы не понимаете, откуда вам известно — ведьма вы или нет?

Голос Марты Кори. Будь я ведьмой, я бы знала, что такое ведьма.

Голос Готторна. Вы изводили детей — портили заговором. Кто вас толкнул на это?

Голос Марты Кори. Я не изводила детей. Это неправда.

Крик Джайлса. У меня есть улики! Дайте мне слово!

Ропот горожан, сидящих в зале суда, усиливается.

Голос Дэнфорта. Соблюдайте тишину!

Голос Джайлса. Томас Патнэм думает прибрать к рукам чужую землю!

Голос Дэнфорта. Удалите этого человека из зала суда.

Голос Джайлса. Вам говорят неправду! Вас вводят в заблуждение!

Шум в зале, крики.

Голос Готторна. Ваше превосходительство, велите взять этого человека под стражу.

Голос Джайлса. У меня есть улики. Почему не хотите меня выслушать?

Дверь распахивается, и Хэррик почти на руках выносит Джайлса в ризницу.

Джайлс. Пусти меня, слышишь?! Руки прочь, будь ты проклят!

Хэррик. Джайлс!

Джайлс. Прочь, говорю тебе. У меня есть доказательства…

Хэррик. Туда нельзя. Суд заседает!

Из зала суда выходит Хэйл.

Хэйл. Успокойтесь, пожалуйста.

Джайлс. Мистер Хэйл, пусть мне дадут слово. Я хочу говорить.

Хэйл. Успокойтесь, прошу вас.

Джайлс. Они повесят мою жену, сэр!

Входит судья Готторн, ему лет шестьдесят, — злой, не знающий пощады сейлемский судья.

Готторн. Как вы смеете врываться в зал заседания и кричать?! Вы что, рехнулись, Кори?

Джайлс. Вы еще не получили место судьи в Бостоне, Готторн, не смейте говорить, что я рехнулся.

Появляется полномочный представитель губернатора Дэнфорт, позади него — Чивер и Пэррис. Воцаряется тишина. Дэнфорту за шестьдесят лет, он мрачен, хотя и обладает некоторым юмором; склонен к софистике, однако использует ее в интересах своего дела и занимаемой должности.

Дэнфорт(глядя в упор на Джайлса). Кто вы такой?

Пэррис. Джайлс Кори, сэр. Весьма задирист.

Джайлс (Пэррису). Я не ребенок и могу ответить сам. (Дэнфорту). Меня зовут Кори, сэр, Джайлс Кори. У меня шестьдесят акров земли, немного строительного леса. Вы сейчас судите мою жену. (Показывает пальцем на дверь, ведущую в зал заседаний).

Дэнфорт. И вы полагаете, что, нарушая общественный порядок, вы поможете жене? Уходите. Только из уважения к вашим сединам вас не отвели за тюремную решетку.

Джайлс(с мольбой). Они клевещут на мою жену, сэр. Я…

Дэнфорт. Вы, кажется, намерены учить нас — кому верить и кому не верить.

Джайлс. Ваше превосходительство, я никогда не осмелился бы выказать неуважение…

Дэнфорт. Неуважение? Это больше, чем неуважение. Это посягательство на основы правосудия. Известно ли вам, что здесь заседает генеральный суд Массачусетса?

Джайлс(плачущим голосом). Ваше превосходительство, я ничего плохого про мою жену не говорил. Я только сказал, что она любит читать книги. Разве за это сажают человека в тюрьму?