Всё летит к чертям. Автобиография. Part 2 - [99]
– Вот, – сказала она, надевая мне на голову грязную зеленую шапку Санта-Клауса, – я принесла тебе подарок.
Взяв за руки меня и свою подругу-стриптизершу, она повела нас в спальню.
Когда мы закончили, я вышел из спальни голый. На мне была только грязная зеленая шапка Санта-Клауса. Я хотел узнать, продолжается ли вечеринка и зол ли на меня Джонатан. Он не должен был злиться: Женевьева назвала меня хаосом, а какой смысл кому-то злиться на хаос? К тому же его спасло кольцо!
В другом конце коридора, на верхней площадке лестницы я увидел Рут, британскую журналистку. Она была одета строго и элегантно, как будто пришла на званый ужин. Наверно, когда она прочитала мое приглашение на рождественскую вечеринку в пентхаусе престижного Эль-Дорадо в респектабельном Верхнем Вест-Сайде, то предположила, что я собираю нечто вроде благотворительного бала с концертом звезд. С ней рядом стояли ее пожилые родители, одетые столь же строго, как и их дочь. Я никогда не ходил на свидания с Рут, но мечтал об этом. Она была эрудированной, доброй и симпатичной.
И вот она привела своих родителей в «сладкий ад», где проходила вакханалия стриптизерш, наркоманов и гангстеров. А теперь смотрела на меня, хозяина дома и распорядителя вечеринки. Я стоял абсолютно голый, если не считать шапки Санта-Клауса на голове, и тупо пялился на Рут и ее родителей.
Я закричал, сгорая от стыда, и побежал обратно в спальню. Там в темноте, ласково мурлыча, ждали Эра и ее подруга-стриптизерша.
Сторс, Коннектикут
(1984)
Полгода тому назад мой друг Дрю представлял собой скромного аккуратного первокурсника, который не мог определиться, какую специализацию ему выбрать – политологию или историю. Теперь же по выходным он, всклокоченный и полураздетый, сидел в своей неубранной комнате в общежитии и часами наблюдал за солнечными бликами на поверхности воды, налитой в глубокую тарелку.
Однажды днем я пришел в комнату друга, дал ему 5 долларов, проглотил наркотик, который он стал принимать каждый день, взял у него альбом Days of Future Passed группы Moody Blues и присел рядом. Прошло десять или пятнадцать минут, ничего не произошло, и я решил, что, возможно, мне досталась пустышка. Затем фигуры на обложке альбома начали медленно двигаться. Я широко улыбнулся и сказал Дрю:
– Работает.
Около восьми часов вечера Дрю отправился на свидание, а я вернулся в свою комнату. Мне стало страшно. С этим наркотиком было весело и интересно, но я хотел, чтобы мне вернули мой здоровый и трезвый ум. В три часа ночи я принял душ, надеясь, что смогу вымыть кислоту из организма, но каждая капля воды на коже ощущалась отдельно и сильно. В пять утра я решил, что это никогда не закончится. Свернулся калачиком на нижней койке двухъярусной кровати и на рассвете уснул.
Через несколько часов я проснулся, чувствуя себя почти нормально. Глубоко вздохнул, увидел за окном тающий снег, и что-то в моем мозгу щелкнуло. Мне показалось, что у меня отняли разум и заменили его чем-то твердым и чужим. Мозг не работал, мысли были жутко медленными и тягучими. Я почувствовал себя тупым зомби. И испугался, что сошел с ума. Весь день прошел в ожидании того, что я приду в норму. Но норма была недостижима. В десять часов вечера, в конце самого длинного и страшного дня в моей жизни, я в ужасе забрался обратно на нижнюю койку и впал в забытье.
На следующее утро я проснулся в панике: мой мозг по-прежнему был сломан.
После семи дней безрезультатного ожидания и страха я пошел к школьному психиатру. Он иронически смотрел на меня, шевеля длинными усами. Я пожаловался, что неделю назад принял кислоту, и с тех пор мой мозг не возвращается к нормальному состоянию. «Мне страшно, помогите!»
Я не сказал ему, что постоянно переживаю панические атаки. Потому что не знал, что такое панические атаки.
Психиатр, услышав слово «кислота», тонко улыбнулся и задал несколько вопросов о течении расстройства. Потом сказал: «Ну вот и еще одна жертва ЛСД! Вы пережили флэшбэк, а за ним – психотический срыв. Будем лечиться». Он выписал рецепт на мощное антипсихотическое средство и пообещал:
– Это должно помочь.
Я принял таблетки согласно предписанию и почувствовал себя еще хуже. Через неделю снова пришел к психиатру и сказал, что лекарство не помогает.
– Ладно, не волнуйся, – буркнул он, задумчиво шевеля усами. И прописал более сильную дозу.
Спустя еще неделю у меня появилась аллергия. Я проснулся утром, чувствуя обычное отчаяние и ужас. Но несколько часов спустя ощутил сильное напряжение и жжение во всех мышцах. К обеду мои связки превратились в горящие провода. К концу дня мне казалось, что объято пламенем все тело.
Я побежал в приемный покой больницы при колледже. Там мне дали успокоительное и отвели в палату. На следующее утро, проснувшись, я признал поражение. Я сломался. Мой мозг сломался. Антипсихотик сделал только хуже. И я по-прежнему не знал, что со мной не так. Врачи, похоже, не знали тоже. Они сняли аллергию, но не вернули мне здоровье ума.
Я ушел из больницы, собрал вещи и уехал домой.
