Все красотки - по ранжиру - [35]

Серчер открыл очередное письмо. Оно было из журнала;

Дорогая Джилл!

Большое спасибо за то, что вы сообщили мне о своих планах на игру в Кавертоне. Мне было приятно получить от вас письмо. Я хочу написать хорошую статью о вас и ваших друзьях-болельщиках для следующего номера журнала. Для этого мне необходимо приехать туда, в Кавертон. Я уверен, что статья вызовет большой интерес у читателей нашего журнала, так как многие из них наслышаны о великолепной футбольной команде Соерсвилльской средней школы и ее замечательных болельщиках, которые так самоотверженно и эффективно поддерживают своих игроков. Я собираюсь взять с собой первоклассного фотографа, чтобы тот снял вас и других девушек во время футбольного матча. Эти фотографии украсят статью. Редактор уже сказал мне, что я могу рассчитывать, по крайней мере, на разворот в следующем номере журнала. И я спешу вас обрадовать!

С нетерпением жду скорой встречи.

Джанет Ланс.

Серчер с тяжелым чувством отложил это письмо в сторону. Сколько же еще подобных писем ему придется перечитать? Он взял следующее. Его глаза уже порядком устали, ток как это было, по крайней мере, сорок пятое послание, а некоторые из них содержали в себе не менее десяти страниц.

— Милая!

Так начиналось это письмо.

Серчер насторожился, и с повышенным вниманием погрузился в чтение.

Милая!

Позволь мне сообщить тебе, что я сейчас очень несчастен. Все равно ты будешь моей! Поймешь ли ты всю глубину моей любви к тебе? Ты — самая прекрасная девушка в мире! И ты знаешь это. Почему ты мной так пренебрегаешь? Тебе не нравится цвет моей кожи? До встречи на занятиях в школе.

Пока, до скорой встречи, милая. Малыш.

Серчера буквально заинтриговало это письмо. Его голова закружилась. Его глаза оживились, теперь он все прекрасно видел. Как же ему повезло! Мог ли он рассчитывать на такую находку. Он еще и еще раз пробежал письмо, почти в экстазе, исступлении. Это был один из редких случаев, которые заставляли его сердце сильнее биться, даже температура у него поднялась. Это была настоящая находка! Открытие!

— Динг-донг! — произнес он громко, стукнув по столу рукой. Диггидидонг! — повторил он, слегка изменив звуки.

— Прощай, милая!

Перед глазами у него снова предстало начало той роковой записки. Он снова уставился горящим от возбуждения взором на лежащее перед ним письмо. Он, конечно же, очень осторожно обращался со всеми письмами, боясь их испачкать, чтобы не уничтожить находящиеся на них отпечатки пальцев. Для этой цели он надел перчатки. Тонкие, белые перчатки, специально сделанные для подобной работы. Теперь он обращался с этим письмом, будто бы это было самое хрупкое, самое ценное изделие из стекла. Он старался даже не дышать на него.

— Сукин сын! — три или четыре раза произнес он. Какой же будет следующий ход? Кого теперь взять в обработку? Кто из работников школы сможет ему помочь? Кто из них лучше знает всех учеников? Неплохо бы опросить тех молодых красоток, с которыми он беседовал сегодня, — они бы быстро сказали, кто из ребят носит кличку "Малыш"? Или же обратиться к мистеру Мак-Дрю? Этот парень лучше всех подойдет для этого дела. С другой стороны, внезапно подумалось Серчеру, а почему бы не опросить сразу всех двенадцать или тринадцать негритянских ребят, которые занимаются в этой школе? И больше не трогать ни кого. Это был неплохой способ выяснения истины. Конечно же, "Малыш" находится среди них.

Именно на этом капитан решил остановиться. С профессиональной точки зрения, это наилучший выход. Теперь перед ним была альтернатива, как действовать дальше:

1. Немедленно собрать всех цветных ребят и сегодня же вечером начать их обработку.

2. Воздержаться от дальнейших действий до завтрашнего утра и обработать их завтра на свежую голову.

Сначала он хотел остановиться на первом варианте. Но по зрелом размышлении решил, что, в конце концов, второй вариант больше подходит для решения этой проблемы. Конечно, это означало, что сегодня ему предстоит бессонная ночь. Его будет мучить непреодолимое желание действовать, тревога, не сбежит ли преступник или не набросится ли на очередную жертву. Такой человек был способен на любую неожиданность, Серчер был убежден в этом. Тем не менее, он решился на риск. И он полагался на милость божью, надеялся, что ему не придется попозже сожалеть о принятом решении.

Он все еще очень осторожно держал письмо одетыми в белые перчатки руками. Он перечитал его снова и снова, раз шесть, по крайней мере. И наконец, положил его на стол, так же очень осторожно. Он сам лично отнесет его завтра в лабораторию для обнаружения отпечатков пальцев.

Оставалось прочесть еще около полдюжины писем. И хотя особого желания заниматься ими не было, Серчер понимал, что он обязан прочесть их. Пересиля себя, он приступил к работе. Хотя он знал, почти что был уверен, что ничего стоящего там больше не обнаружит.

Первое письмо было, очевидно, от подруги, судя по женскому почерку, легкому аромату духов, пудры и тому подобных вещей. Оно пришло из Нью-Джерси.

— Джилл, милая… — Серчер застыл, пораженный этим обращением. Потом улыбнулся. В конце концов, он встречал такого рода обращения во многих письмах, особенно от подруг или от близких родственниц. Все они были совершенно безобидные. Продолжая улыбаться, он прочел письмо до конца: