Все еще верю в чудо - [3]

Войдя в свою приемную, Карлос наконец оторвал взгляд от ее соблазнительных бедер и кивнул секретарше, пожилой женщине, на столе которой стояли фотографии ее двенадцати внуков.

— Не соединяйте меня ни с кем, Ванда. Я отвечу, если только речь пойдет о состоянии здоровья афганской девочки.

Ноющая спина напомнила ему о том, как долго он собирал по частям детский позвоночник, делая все возможное, чтобы девочка смогла в будущем двигать руками. Ходить она, к сожалению, скорее всего, никогда уже не будет.

В то время как его походка была нетвердой, Лайла ритмично постукивала высокими каблуками своих красных туфель. Войдя в кабинет, он оперся рукой сначала о стену, затем о спинку дивана, чтобы немного ослабить напряжение.

Проведя кончиками пальцев по корешкам медицинских журналов на полке, Лайла остановилась перед картиной Хоакина Соролья-и-Бастиды, подарком его среднего брата Дуарте. Это было полотно из серии «Печальное наследство», изображающее детей-калек, купающихся в целебных водах.

Как бы Карлос ни отдалялся от своей родины, связь с ней никуда не исчезала. Он не может забыть, что он старший сын свергнутого короля Сан-Ринальдо, маленькой островной страны у побережья Испании. Что его отец вместе со своими тремя сыновьями сбежал во Флориду и на протяжении нескольких десятилетий жил там инкогнито на собственном острове.

Лишь совсем недавно пресса напала на след семьи Медина. Он и двое его братьев живут сейчас в разных уголках Соединенных Штатов. Еще четыре месяца назад они спокойно жили под вымышленными именами.

Большую часть своей жизни он был известен как Карлос Сантьяго, теперь благодаря вмешательству одной любопытной журналистки все знают, что он не кто иной, как Карлос Медина, наследник более не существующего престола.

Лайла — единственный человек, чье отношение к нему не изменилось после того, как весь мир узнал о его королевском происхождении. Оно не произвело на нее впечатления. Она не разозлилась на него за то, что он все эти годы утаивал от нее правду. Она поняла, почему он скрывал от всех свое настоящее имя, и не задавала ему вопросов. Будучи администратором больницы, она лишь попросила его подтвердить, что его документы об образовании и праве на медицинскую деятельность не поддельные. Он считал ее практичной и здравомыслящей. Но что заставило такую благоразумную женщину, как Лайла, войти в мужскую душевую?

Карлос закрыл дверь, и они оказались наедине в небольшом замкнутом пространстве. Он всегда был приверженцем минимализма. Никаких излишеств, только необходимая мебель, книги и картина, подарок брата.

Прислонившись спиной к стене, он посмотрел на Лайлу. Ее лицо было очень бледным, под зелеными глазами залегли тени. Его профессиональное чутье включилось. С ней явно что-то не так. Только крайняя необходимость могла заставить ее пойти на столь отчаянный шаг. Ему следовало сразу это понять. Обычно она, как высокообразованный юрист, тщательно просчитывала каждый свой шаг и спокойно излагала суть проблемы. Карлос мысленно отругал себя за то, что подумал, будто она пришла выяснять отношения.

— У тебя плохие новости, касающиеся финансирования нового реабилитационного крыла?

— Речь пойдет не о работе. — Лайла закусила губу.

Его беспокойство усилилось. Ведь они были друзьями в течение четырех лет. Отойдя от стены, он направился к ней, и его обонятельные рецепторы уловили ее запах. Он был легкий, едва слышимый. В больнице запрещалось использовать сильно пахнущие парфюмерные и косметические средства. Однако аромата Лайлы оказалось достаточно, чтобы его пульс участился.

Она наблюдала за каждым его шагом. Несомненно, от нее не укрылось, что после напряженного рабочего дня его хромота стала заметнее. Он уже давно перестал ее стесняться. У него слишком много важных дел, чтобы обращать внимание на жалость других людей. Он знал, что ему крупно повезло, что он вообще может ходить.

— И что за важное дело заставило тебя устроить сцену, которая весь следующий месяц будет главной темой для больничных сплетен?

— Это касается того, что случилось после рождественского благотворительного вечера.

Карлос резко застыл на месте. Одна ее фраза снова пробудила воспоминания о том вечере, когда они пробрались сюда, в его кабинет, а затем поехали к нему домой, где провели вместе ночь. Эти воспоминания стали еще ярче после того, как она вошла в его душевую кабинку. Хорошо, что она так быстро передала ему полотенце и не заметила, как его тело отреагировало на ее появление. К счастью, ему удалось удержать под контролем свое либидо.

Однажды он уже повел себя довольно безрассудно, пойдя на поводу у своей страсти и переспав с Лайлой. С тех пор он мучился каждый день, вспоминая ту ночь и понимая, как легко было бы снова поддаться искушению. Думая о том, как она ласкала его взглядом несколько минут назад, он отчаянно перебирал в уме причины, по которым ему следует держать руки подальше от нее.

Но каким-то образом его палец самопроизвольно потянулся к локону у нее над ухом. Мягкость ее кожи, шелковистость волос вмиг лишили его остатков самоконтроля.

Ее зеленые глаза загорелись от желания за мгновение до того, как его ладонь легла ей на затылок. Затем он сделал последний шаг ей навстречу, и их тела прижались друг к другу.