Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг. - [8]
Семья Флоренских на крыльце дома в Загорске.
Слева направо: О. П. Флоренская, Н. П. Гиацинтова, Михаил (Мик) Ю. А. Флоренская, А. М. Флоренская.
В центре: о. Павел Флоренский с дочерью Марией-Тинатин (Тикой). Фотография В. П. Флоренского. 8 сентебря 1932 г
…Не приходится писать тебе, что мы все живем постоянной мыслью о тебе. Сейчас напряженнее, чем раньше, чувствуется близость всей семьи и взаимное желание помочь друг другу. Аня стала нам особенно дорога. Между прочим — она похудела — и так похорошела и помолодела, что кажется сестрой своих сыновей. Ея кротость и любовь к окружающим кажется безграничной — на всех хватает сердца. Она очень энергична и не опускает рук в борьбе за своих детей. Домик твой стоит так же, и вообще Аня старается все поддерживать в полном порядке. Целую тебя, дорогой мой Павля. Если бы ты знал, как все мы любим тебя и готовы испить общее горе. О материальном положении семьи не беспокойся. Все естъ.т. Люся».
4. Статья о «Жизни изделий» не издана. Михаил Владимирович — лицо неустановленное. «СОРЕНА» — журнал «Социалистическая Революция и Наука», в котором публиковались статьи ПА. Флоренского.
23 ноября 1933 г., ст. Ксениевская
1933.XI.23. Дорогая мамочка, со дня на день я жду своего отъезда в г. Свободный, но пока все нахожусь в Ксениевской. Насколько мне известно из различных разсказов, в Свободном могут быть известные условия для научной работы, но я не вполне уверен в их достаточности. Это побуждает меня желать скорейшего переселения, хотя и не люблю перемен обстановки. Здесь, в Ксениевской, живется не плохо: вполне достаточная еда, комната не слишком тесная, в которой живут со мною еще пятеро, электрическое освещение, тепло — мы топим себе железную печку, — более менее удобные условия служебной работы. Работа эта вообще не по мне, т. к. она чисто инженерная или статистико-экономическая; но зато у меня культурный и воспитанный начальник, хорошо относящийся ко мне>1. Одежду теплую я получил — все ватное и валенки, так что, несмотря на здешние холода, не ощущаю их. Впрочем, мне не приходится бывать много на воздухе, больше сижу в рабочей комнате у нас в штабе. Выходы на улицу — 4 раза в день, в лагерь и из лагеря. Иногда немного пройдусь подышать воздухом и прогреться солнцем. Замечательно, тут даже в сильные морозы солнце греет, как в Москве весною. Солнца вообще очень много, почти всегда солнечно с раннего утра до позднего вечера. Но морозы уже и сейчас большие, до 40°.
1. Начальник — В. Утц, историк и этнограф, он снабдил о. Павла Флоренского при переезде в г. Свободный рекомендательным письмом, с просьбой предоставить ему возможно лучшие условия для работы и жизни.
27 ноября 1933 г., ст. Ксениевская
1933.XI.27. Дорогая Аннуля, я получил твои письма от 8 и 15 ноября, а также письма Тики, Мика и Оли, последнее от 14 октября (если только Оля не ошиблась, письмо с вокзала из Москвы). Письмо от 15 ноября получено 27, письмо от 8-го — ноября 23-го. Как видишь, письма доходят чрез все инстанции через 7–8 дней, и следовательно я вовсе не так далеко от вас, как кажется. Зато мои письма, по-видимому, до тебя не доходят. Ведь я много раз уже писал по поводу твоих сомнений и безпокойства, но ты в каждом письме повторяешь все то же. Пишу еще раз.
Обо мне следует безпокоиться менее всего. Живу я в теплой, даже пожалуй иногда чересчур теплой, комнате, работаю — также в хороших условиях и в тепле. Освещение электрическое. Еда — трижды в день: завтрак, обед и ужин, причем чай можно устраивать, когда дома, когда хочешь. Хлеб у меня остается, несмотря на то, что он вкусный (полупшеничный), и несмотря на то, что я хлеба всегда ем много. Получаем дважды в месяц немного печенья и конфет. Одет я весьма тепло, в валенках, ватных брюках и ватной телогрейке, поверх которой надеваю еще ватное полупальто, называемое бушлатом. Еда здесь во всяком случае гораздо более сытная и питательная, чем в Москве и тем более — у вас. Мой начальник относится ко мне вполне хорошо и ласково, так что мне из-за этого не хотелось бы уезжать из Ксениевской. Что касается до работы, то она не по моей квалификации, так как сводится к разного рода статистико-экономическим подсчетам, таблицам, графикам и т. д. Но вышло так, что я начал с мелких единиц организации БАМЛАГа и постепенно перехожу к более крупным, чтобы попасть в центр. Таким образом за короткое время я ознакомился по всему разрезу с новым для меня делом железнодорожного строительства за короткое время, и притом во всех его отраслях, включая и хозяйство, так что составил себе представление в целом о государственном предприятии огромного размера и значения. Доставляет, кажется, удовлетворение видеть большое и историческое дело в его процессе, а это дается не так-то часто и не столь многим. Вспоминаю своего отца, который работал над подобными же вопросами, но в масштабе гораздо меньшем и не столь разнообразного строения, как здесь, при комплексной организации всего дела.>1 Подробности, сами по себе не интересные, вроде валенок или рыбы, ликбеза или процентов использования лошадей и т. п., получают в общей картине свое значение и смысл, как необходимые слагающие целого. Предо мною вырисовываются большие задачи по экономике местного края, по изучению и может быть использованию вечной мерзлоты и т. д., и я надеюсь, что в дальнейшем и моим специальным знаниям найдется применение, полезное для государства. Предварительное знакомство с подробностями хозяйства, быта и техники конечно будет хорошей школой, без которой более тонкие научные вопросы висели бы в воздухе. Если бы не безпокойство за вас и мысль, что вы страдаете во всех отношениях, то я был бы просто доволен дальностью от Москвы и участию в самой гуще исторического строительства. Единственная действительная неприятность у меня, кроме вас, это отсутствие очков. Без них работать мне трудно, приходится гнуться, и вообще чувствуется какая-то низверженность. Но надеюсь, со временем и это устроится. Посылок и денег от вас я не получал. Решительно прошу мне ничего не посылать, тем более, что посылки обычно весьма запаздывают — иногда на 6 месяцев, денег же мне, скорее всего, не выдадут. Но деньги я получаю здесь в виде так называемых премиальных. Уплатил в столовую ИТР, часть осталась, и я ношу ее без пользы, так как покупать здесь нечего, да и не для чего — все есть готовое.
