Все дороги нового мира - [4]

Крики с разных сторон сопровождали этот своеобразный перекид кота, вместо мяча.

В помещение ворвались стражи, которые не разобрав ситуации, а лишь убедившись, что поле безопасности активировано на их начальнике, приступили к немедленным бестолковым действиям.

Спустя два часа всем участникам совещания удалось вернуться к разговору. На этот раз кот разместился в отдельном кресле.

Главрик IX продолжил с места, на котором они остановились:

- Так зачем он сюда идет? Если, чтобы не быть наследником, то ерунда все это. Он что придет и предъявит мне ультиматум, что мол я не буду наследником, иначе что? Устрою тебе войну? Да еще с актерами? Какое это войско?

Министр вздохнул с облегчением.

- Тогда зачем он идет?

Шляссер потряс подбородками и предложил здравомыслящее решение:

- Предлагаю об этом спросить его самого. Можно или дождаться самого Сентенуса или послать к нему гонца. - Шляссер не собирался им сообщать, что уже выслал гонцов. - Он сможет все объяснить, и тогда мы решим, что делать в этой ситуации.

Король вздохнул с облегчением и подумал, что колдун был прав, все будет путем.

- Отличное решение, - похвалил он Шляссера. - А пока предлагаю все это хранить в тайне, - вспомнив о государственных интересах, велел им Главрик IX.

Не знал он, что через пару часов об этом будет судачить весь город. Маэстро Льяма повел кота залечивать душевную травму в Клубное кафе, которое являлось местом распространения слухов.

Сентенус не спал всю ночь, он заново переживал все то, что было с ним этим вечером. Сам себя он никогда не считал особо впечатлительной натурой. Даже просто впечатлительной личностью не считал. Работа и родственники закалили его восприятие действительности. До сегодняшнего вечера именно так о себе и думал Сентенус. Но актеры и их представление смогли доказать обратное.

За приготовлениями актеров настороженно наблюдали несколько человек из деревеньки Строгий Вал. Старший из них - Чинче, показался Сентенусу ушлым пройдохой, слегка испуганным, но в то же время уверенным, что с ними то уж ничего не случится. За Чинче стоял еще один эксклюзивный тип - толстячок и крепыш Эспио. Совсем уж не казал носа, прячась за их спинами, любопытный Моцалбет. Этот самый Моцалбет больше походил на деревенского прадурка, коим и был признан всеми. Чинче, Эспио и Моцалбет тихонько переговаривались, смотрели, как актеры и рабочие сцены устанавливали декорации, как ставились ограничители для первых рядов публики. Потом Боцман поинтересовался, принесут ли жители себе сидушки, представление то они будут давать полное, не сокращенное. На что Чинче поцокал языком. Полное представление обычно давалось в городах, но отнюдь не в маленьких затрапезных деревеньках. Но головой закивал, что жители обеспечат себя сидячими местами.

На маленьких человечков жители деревни взирали с любопытством, на нескольких кодров, которые улеглись на краю расчищенной площадки с еще большим любопытством, а на актеров с подозрениями и восхищением. Так они смотрели и на Сентенуса. По крайней мере, сам Сентенус был в этом абсолютно уверен.

- Хей! Неси сюда то! - сдалека покричал Мухмур Аран. Он тоже сегодня вечером принимал участие в установке декораций. Сентенус посмотрел на что ему указали, подошел к коробке, поднял ее и потащил к зовущему.

- Что, нравиться? - на ухо спросил его Аран.

- Вы о чем? - не понял Сентенус.

- Обо всем этом, - тот развел руки в стороны. - Ты небось никогда не был на подготовке к представлению.

- Да, я и забыл, когда был на самом представлении, - пробормотал Сентенус.

- Стыдно, молодой человек, - Аран улыбался, но голос был грустным. - Все твердят о литературе, но никто ничего не читает, твердят о представлениях, но и на них не ходят, твердят о доброте, но добрых людей я давно не встречал. Знаете, Сентенус, идите и поговорите с наблюдающими за нами зрителями, - без перехода от предыдущих слов, предложил Аран.

- Хорошо, - Сентенус покорно повернулся и пошел общаться с местной властью.

Чинче заметил, что к ним приближается посланец.

- Моцалбет, помалкивай, - велел он. - Мы сами поговорим.

Деревенский прадурок старательно и преувеличено кивнул.

- Говорите сами, говорите, - согласился он еще и в слух.

Сентенус уловил обмен репликами между деревенскими наблюдателями, но лишь улыбнулся. Он понимал, что говорить с ним будет самый важный в этой тройке.

- Приветствую, уважаемые, - поклонился Сентенус.

- И мы тоже, - вровень ему, поклонился Чинче. Двое других продублировали его действие.

- Смотрите? - подступился Сентенус к разговору.

- Смотрим, - также согласился Чинче. - Работа у нас такая.

- И что думаете? - Сентенус переступил с ноги на ногу. Он искал верный настрой в общении с собеседником.

- Пока думать рано, - Чинче отказался от продолжения этого разговора, и подумал, как выведать у человека те сведения, которые его действительно интересовали. - Много здесь непонятного.

Эспио одобрительно сложил руки на животе. Ему понравилось, как деревенский глава ловко повернул разговор.

- Много-много, - Эспио тоже добавил свой голос. Моцалбет истово закивал по своему обычаю. - Пояснили бы, - добавил он, ощущая, что этого человека надо понукать, как глупого осла.