Все девушки — невесты - [5]
— Эрос он такой, он может потрясти… Вот в нашем роду, к примеру, все девушки выходили замуж очень рано. В двадцать лет уже первенцев рожали!
Ее замечание обожгло меня хлеще коньяка.
— На что ты намекаешь?! По-твоему, я засиделась, да? Нарушаю священные традиции рода, да?
— Ерунда, дочка, даже голову не забивай никакими замужествами, — заступился за меня отец. — Куда торопиться-то? Дурное дело, как известно, нехитрое!.. Нет, сначала университет окончи, на ноги встань. Вон, на Западе молодость посвящают карьере, а уже только после тридцати лет женятся, детишек заводят…
— Да проблема вообще не в возрасте! Не важно когда, важно за кого выйти! — заорала я, хотя в том не было необходимости: на нашей кухне установилась мертвая тишина. — Я, в отличие от вас, нищету плодить не намерена! Тоже мне заслуга… Ненавижу, презираю убожество!
Отец сделался багровым. Привстал из-за стола, упершись в меня грозным насупленным взглядом:
— Это кто здесь убожество?! Кто нищета?! Как у тебя язык повернулся, а? Мы что, плохо живем, да? Икру едим, сервелатом закусываем!
Он взмахнул сжатым кулаком, будто намеревался огреть меня, но стукнул по столу, причем не так чтобы сильно. Видно, пожалел посуду, а заодно и мою шею. Но я не отступила:
— Угу, едим икру раз в год, в честь дня рождения. А у людей — это норма жизни, как все остальное: крутые тачки, коттеджи, круизы и прочая роскошь…
На слове «роскошь» я запнулась и устыдилась своего выпада. Не настолько я алчная, чтобы страдать из-за отсутствия коттеджа и тачки. Просто Стаc Рудницкий, три дня назад сделавший меня женщиной, с тех пор ни разу не позвонил… и тему личной жизни при мне сейчас лучше не затрагивать… и уж тем более не стоит намекать на замужество и деторождение…
— Все относительно, Риточка, — мягко, вкрадчиво возникла маман. — И бедность и богатство относительны. А добродетель — объективное достоинство… Среди моих предков миллионеры не водились, зато они имели безупречную репутацию. Взять моего дедушку — твоего прадеда — Семена Лейбовича Рубинштейна. Он был гениальным хирургом-травматологом. И кстати, имел общие корни с композитором Рубинштейном.
Она села, возложив ногу на ногу, и потянулась за сигаретами. Закурила, томно сомкнув ресницы, и с восторженным придыханием рассказала о том, как деда направили из Львова в Сибирь во время войны. Выдающийся хирург, спасая раненых в госпитале, пленился медсестрой, эвакуированной из блокадного Ленинграда…
— Моя бабушка в последнюю очередь думала о высшем образовании и карьере! Влюбилась без памяти, родила подряд трех дочерей и в родной город на Неве после победы уже не вернулась, мединститут не окончила. Сама стала домохозяйкой, а нас сделала сибиряками. — Мама выпустила облачко дыма и разогнала его взмахом ладони.
— Жалко, да? — вырвалось у меня.
— Чего жалко?
— Ну жили бы мы сейчас в Питере. Белые ночи, разводные мосты… Северная столица, наверное, по-любому круче, чем сибирская!
— Глупая! Нисколько не жалко! Вдумайся, Риточка: нас бы попросту не было. — Мать ткнула окурок в пепельницу, словно поставив жирную точку в своем заявлении.
Заколебала она своей дурной привычкой — смолит как паровоз, травит нас с отцом вонючим дымом. И сама травится. Сильно здоровая выискалась!
— Пора выпить за сибиряков, — нашелся папаша, под шумок выскребавший ложкой икру из банки.
— Нет, Леонид, достаточно! — Мама вырвала у него рюмку и заявила, что коньяк — десертный напиток, его подают вместе с кофе и шоколадом, а не закусывают огурцами. И уж тем более не глушат литрами.
— Интеллигенция, вашу мать, — хмыкнул наш Леонид Михайлович и удалился в зал, не преминув прихватить с собой недопитую бутылку.
Мама продолжила кулинарные экзерсисы — чистила огромного, как кит, жирного сазана, и он строптиво извивался в ее руках, будто живой. Я решила заговаривать ей зубы, чтобы избежать вовлечения в грязную кухонную работу:
— Дед с бабушкой познакомились в госпитале. А вы с папой где?
— А мы — в кафе-мороженом. Я как раз получила стипендию за май, и решили мы с девчонками из группы покутить… А Ленчик со своими друзьями занимал соседний столик, и не заметить его было просто невозможно. Ой, Ритка, ты не представляешь, каков был твой отец! Волосы до плеч, коричневый вельветовый пиджак с замшевыми заплатками на локтях, на носу — импортные солнцезащитные очки. Жуткий дефицит по тем временам, между прочим… Мои однокурсницы разом завздыхали: ох да ах, какой клевый чувак! А Ленчик сидел как Наполеон, скрестив руки на груди, и рассматривал меня через темные стекла.
— С чего ты решила, что именно тебя? — спросила я, думая о том, что у Стаса тоже длинные волосы и мне они нравятся…
— Ну, Риточка, я почувствовала! Да Ленчик и не скрывал своего интереса ко мне: прислал за наш столик бутылку шампанского через официанта, а заметив, что я достала из сумочки болгарские сигареты, протянул пачку «Ротманс».
— Тоже жуткий дефицит, да?
— Не то слово — предел мечтаний! Смешно вспомнить, но я в институте весь первый курс стоически училась курить. Мучилась, давилась дымом, кашляла, как чахоточная, но не отступала, чтобы доказать причастность к «золотой», «звездной» молодежи иняза. У нас считалось высшим пилотажем пускать дым кольцами, носить джинсы «Рэнглер» и цитировать Курта Воннегута на языке оригинала.
Катю Макееву долгие пять лет мучил вопрос: почему Сергей оставил ее? Видимо, только она считала, что их страстный роман больше чем курортное приключение. Пока девушка тосковала и терзалась, ее бывший возлюбленный женился и обзавелся двоими детьми. Случайно встретив его, Катя решила еще раз попытать счастье. Оказалось, что у любимого темное прошлое и весьма противоречивое настоящее. А тут еще и проблемы ненавистной соперницы, жены ее любовника…
С вернисажа все и началось. В тот вечер Юля Малиновская подобрала жестоко избитого фотографа, чья юркая камера подсмотрела что — то такое, чего ей видеть совсем не следовало. Мало того что нахальный папарацци навязался пожить у девушки под видом ее жениха, девушка оказалась впутанной в опасное дело о компромате. Зато личная жизнь Юли оживилась необыкновенно. Женихи посыпались на нее, словно из рога изобилия. Разной степени пригодности и с разной степенью серьезности намерений. Она не спешила — как известно, все девушки любят опаздывать, а джентльмены обязаны ждать.
Рассказывать страшные истории 31 октября, в ночь на Хэллоуин, — старая и забавная традиция.И сейчас в купе следующего в Москву поезда страшилками обмениваются трое — обаятельный военный Стас, деловая женщина Саша и охотница за мужчинами Полина.Однако жуткие рассказы — лишь обрамление для истории куда более забавной и романтической.Ведь в купе идет настоящая война за сердце Стаса, который с первого же взгляда приглянулся и Саше, и Полине.А на войне, в любви и в борьбе за любимого хороши все средства!..
Секс, розовые автомобили, мужчины, бомбы и грабители — вот чем заполнена жизнь главной героини романа Эллен Грейс. В какой-то момент ей приходится очень нелегко. Но она современна, жизнелюбива, независима и самокритична. Эти черты характера, а также помощь близких людей помогают ей справиться с проблемами и обрести долгожданную любовь.
Говорят, имя имеет определенное влияние на судьбу человека. Родители, возжелавшие для своей дочери необычную судьбу, назвали ее Леопольдой. Странное имя дало ей и странный характер. Она и замкнута, и молчалива, как озадаченный котенок, но в то же время цинична и диковата, как повидавшая жизнь дикая львица. Она не может доверять даже самым близким людям, но сможет ли она довериться тому, кому вздумается ее укротить и приручить? Время покажет...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Очаровательная лирическая история уже немолодых людей, лишний раз доказывающая поговорку, что для такого чувства, как любовь, нет возрастных ограничений.В романе противопоставляется истинное творчество провинциального таланта и массовое искусство большого мегаполиса, приносящее славу, успех и опустошающее удовлетворение. Коварная и непреодолимая любовь открывает новый взгляд на, казалось бы, прожитую жизнь, заставляет творить, идти вперед и добиваться успеха и, несмотря на всю трагичность и безысходность, дает повод надеяться, что эта боль и переживания не напрасны.
Аня, «рабочая лошадка» рекламного агентства, несправедливо уволена по подозрению в экономическом шпионаже. Бывает... Кошмар? Не совсем... Нашлось наконец-то время заняться собой. Похудеть, помолодеть н превратиться из «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя». Теперь «серая мышка» имеет все шансы стать знаменитой фотомоделью... И даже безнадежно любимый ею бизнесмен обращает на нее благосклонное внимание... Но поздно — в жизни Ани появляется новый мужчина, способный предложить ей настоящую любовь!…