Все дальше и дальше - [3]
39
Другой голос: "Да нисколько вы мне не помешали, уверяю вас. Сейчас вот только точку поставлю..."
----------------------------------------------------------------------
40
Другой голос: "Облаков несуетная поступь... Как там дальше, не помните? Да... Давно это все было..."
----------------------------------------------------------------------
41
Другой голос: "Ну, вот и все. Вот мы и стали совершенно чужими. Как это могло произойти? Где проходит эта роковая черта, ума не приложу.
И все-таки я надеюсь. Да, да. Я продолжаю надеяться вопреки всему.
Что? Вы смеетесь? Вам это кажется смешным? Не надо смеяться, умоляю..."
----------------------------------------------------------------------
42
Другой голос: "Посмотри как-нибудь внимательно на его всегдашнее выражение лица, на эти вымученные улыбочки. Послушай эти жалкие речи. Может быть, ты и поймешь тогда, каково мне было все эти годы..."
----------------------------------------------------------------------
43
Другой голос: "Сейчас будет самое трудное. Держитесь, коллега... Так... Вы не ушиблись? Ну и слава богу.
Так вот, я продолжаю. То самое лето было анафемски жарким, пыльным, засушливым. Одним словом, адское какое-то лето. Не лето, а Лета какая-то, простите за каламбур... Так... А я, кажется, все-таки задел..."
----------------------------------------------------------------------
44
Другой голос: "Послушайте, от ваших дьявольских фантазий даже как-то не по себе становится. Вас послушать, так и жить не стоит..."
----------------------------------------------------------------------
45
Другой голос: "Ну, давай считать. Ты и я - двое. Генка - три. Серега с Надей - пять. Зворыкиных еще можно позвать. Виолетку, если не дежурит как всегда..."
----------------------------------------------------------------------
46
Другой голос: "Если хотите, можете проводить меня. Ну, хотя бы до станции. Хоть чуть-чуть-то вы джентльмен, я надеюсь?"
----------------------------------------------------------------------
47
Другой голос: "Интересно вот что. Иногда нужны очень многие, иногда буквально все, иногда никто, иногда кто-то один. Вот как сейчас, например..."
----------------------------------------------------------------------
48
Другой голос: "Сначала приведи себя в порядок. Посмотри, на кого ты похожа..."
----------------------------------------------------------------------
49
Другой голос: "Значит так. Никуда ты сейчас не пойдешь, а немедленно разденешься и вернешься за стол. Это раз. Второе. Чтобы никаких так называемых "страданий" я на твоей роже не видел. Третье. Всякому, кто осмелится в твоем присутствии хотя бы отдаленным намеком - ну ты сам понимаешь, - тому придется иметь дело со мной. Это тебя, надеюсь, устраивает?
Ну, раздевайся, раздевайся! Не дури, старик!.."
----------------------------------------------------------------------
50
Другой голос: "Куда ж теперь пойдешь? Отовсюду гонят. Везде попрекают... Повеситься что ли?"
----------------------------------------------------------------------
51
Другой голос: "И что же? И что же прикажете делать? Назад пути нет это ясно. Оставаться на месте? Ну нет, это не по мне. Так значит - навстречу судьбе? Ну что ж - я готов. /В зал/ А вы что же молчите? Не останавливаете меня? Не утешаете? Ведь одно человеческое слово может иногда спасти от гибели. Впрочем, что это я говорю? С кем это я говорю? Прощайте..."
----------------------------------------------------------------------
52
Сцена:
Ночь на даче.
Хрипло в отдалении гудят поезда
Очень холодно.
----------------------------------------------------------------------
53
Другая сцена:
Разгар лета.
За сценой - песня деревенских девушек.
----------------------------------------------------------------------
54
Другая сцена:
Стол, накрытый для чая.
Самовар, баранки.
На спинках беспорядочно расставленных кресел - пледы, плащи.
Во всем какое-то легкомыслие.
----------------------------------------------------------------------
55
Другая сцена:
Гостиная в небогатом доме.
Сквозь тяжелые шторы приглушенный свет.
Множество цветов в вазах всевозможных размеров.
Героиня стремительно входит, держась пальцами за виски.
Почти без чувств падает в кресла.
Рыдания.
----------------------------------------------------------------------
56
Другая сцена:
Веранда, благоухающая цветами плодовых деревьев.
Два кресла-качалки.
Одно из них слегка покачивается, из чего ясно, что кто-то только что вышел.
За сценой голоса: взволнованный женский и успокаивающий мужской.
На сцену никто пока не выходит.
Звуки приближающейся грозы.
Внезапно темнеет.
----------------------------------------------------------------------
57
Совсем другая сцена:
По оформлению сцены ясно, что погода с утра стоит отменная, вчерашний порывистый ветер утих, унеся с собою рваные остатки сплошной безысходной хмури.
По освещению сцены ясно, что на душе у героя, шаги которого уже слышны за сценой, чисто, светло и немного грустно, как в лучшую пору юности.
По внезапно наступившей тишине ясно, что в жизни героя наступает едва ли не самый решительный момент.
Поэт, публицист, критик и один из основоположников московского концептуализма Лев Рубинштейн много лет пишет колонки для разных изданий. Честному человеку порой очень сложно смолчать. Просто не каждый способен облекать мысли в слова. Рубинштейн умеет это делать как никто другой. Его колонки всегда точны и остроумны, не зря они моментально расходятся цитатами в социальных сетях. Новая книга Льва Рубинштейна — собрание колонок, написанных им за последние годы для «Граней», «Большого города», Esquire и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этом сборнике о 1970-х годах говорят активные участники тогдашней культурной жизни, представители интеллектуальной и художественной среды Москвы – писатели и поэты, художники и музыканты, коллекционеры и искусствоведы. Говорят по-разному, противореча друг другу – и эти противоречивые «показания» дают возможность увидеть непростое время в некоторой полифонической полноте. Сборник проиллюстрирован фотографиями из архивов Георгия Кизевальтера, Игоря Пальмина, Валентина Серова, Владимира Сычева, Игоря Макаревича, многие из которых ранее не публиковались.
Книга «Словарный запас» представляет своего рода словарь современной политической культуры, в котором статьи поэта и эссеиста Льва Рубинштейна иллюстрируют ключевые понятия общественной жизни сегодняшней России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Известный поэт и эссеист Лев Рубинштейн занимает очень необычную позицию в современной российской журналистике: ему досталась редчайшая роль «писателя в журнале» – проницательного и пристрастного хроникера, день за днем наблюдающего и анализирующего социальную эволюцию, которую страна переживает вот уже два десятилетия. Его многолетний труд – попытка зафиксировать и осмыслить перемены общественных нравов, настроений, морали. Сам автор, избегая жестких жанровых обозначений, называет свои тексты просто «прозой», или – более определенно – «прозой нон-фикшн».
Несколько коротких рассказов Витткоп и интервью. Взято из Митин журнал N64.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
История жизни одного художника, живущего в мегаполисе и пытающегося справиться с трудностями, которые встают у него на пути и одна за другой пытаются сломать его. Но продолжая идти вперёд, он создаёт новые картины, влюбляется и борется против всего мира, шаг за шагом приближаясь к своему шедевру, который должен перевернуть всё представление о новом искусстве…Содержит нецензурную брань.
Как может повлиять знакомство молодого офицера с душевнобольным Сергеевым на их жизни? В психиатрической лечебнице парень завершает историю, начатую его отцом еще в 80-е годы при СССР. Действтельно ли он болен? И что страшного может предрекать сумасшедший, сидящий в смирительной рубашке?
Книгу заметок, стихов и наблюдений "Питерский битник" можно рассматривать как своего рода печатный памятник славному племени ленинградского "Сайгона" 80-х годов, "поколению дворников и сторожей".Стиль автора предполагает, что эту книгу будут читать взрослые люди.Игорь Рыжов определял жанр своего творчества, как меннипея ("Меннипова сатира") — особый род античной литературы, сочетающий стихи и прозу, серьезность и гротеск, комизм и философские рассуждения.
Безбожная и безбашенная смесь «романа-исповеди», «спортивного детектива», иронического сюра и… ПОСТМОДЕРНИСТСКИХ ВАРИАЦИЙ на тему «ИЛИАДЫ»!Расширение сознания НЕСТАНДАРТНЫМИ МЕТОДАМИ… Просветление — БЕЗ ОТРЫВА от кручения педалей…Сложная система отношений АХИЛЛА и ПАТРОКЛА нашего времени…Биотехнологии, достойные рибофанка!Полет воображения, достойный Гинсберга и Берроуза!Сюжет, о котором можно сказать лишь одно: ЭТО НЕОПИСУЕМО!