Все, что получает победитель - [2]

— А может, это все-таки розыгрыш? Только это она тебя разыграла. Притворилась мертвой, чтобы посмотреть на твою реакцию. Очевидно, что экзамен ты не выдержал. Не обессудь — теперь недвижимость и счета на Каймановых островах достанутся не тебе. Вообще, это в духе Брахманши… но ты не кисни, она всех своих бывших фаворитов пристраивает к себе на побегушки за пансион. Да что я тебе рассказываю, ты же сам все знаешь.

Лера была в ударе. Ночь предстояла длинная.

Мы зря перестали писать длинные путаные письма, объясняя свои поступки. Теперь это считается напрасной тратой времени. К тому же искренность по горячим следам — рискованный шаг. По прошествии лет мы иначе смотрим на многое, что происходит с нами. И все же крик души — дело духоподъемное. А также — единственно возможное алиби между близкими. Напиши Серж в тот горький момент, когда ушел от Леры, она бы иначе смотрела на его сегодняшнее вторжение. Потому что, в сущности, он не уходил. Он исследовал новые возможности. Марта — словно крупный морской порт или железнодорожный узел. Через нее можно было связаться с нужными людьми, путь к которым не проложен для простых смертных с улицы. И если бы это получилось, то от этого выиграла бы и Лера. Потому что она… умная, резкая, одаренная, но чертовски наивная. Серж прежде всего искал возможности для ее проекта, потому что многое в нем — и его рук дело. Это было их общее дитя, но увы, не рожденное. Для того чтобы дать ему ход, нужны были средства. Нужно было заинтересовать крупные фигуры… словом, бейся оземь и обращайся в птицу феникс! Оземь бился, а получался в лучшем случае цыпленок. Серж всего лишь симпатичный олух из Ирбита. Он почувствовал, что не тянет. У него… закончилась злость! Пошли выпивка и бесконечные базары с пустышками, играющими в продюсеров и режиссеров. Началось шоссе в никуда.

И тут подвернулась Марта. Хотя сказать про нее «подвернулась» — вопиющая неточность. Это ей кто-то мог подвернуться, а сама она — наступала, словно полярная ночь. Марта всегда сначала внимательно выслушает того, кто появился в ее поле зрения, усыпляя его бдительность и умасливая самолюбие, притворяется глупой бездельницей, болтающей про эзотерику, а потом… до размякшего визави постепенно будет доходить, что этот милый спектакль всего лишь для того, чтобы мадам Брахман поняла, как его лучше использовать. И ведь у каждого свой срок понимания, некоторым и жизни не хватает. Сержу, впрочем, хватило. Ему вообще показалось странным, что Марта выбрала его, пусть и на время. Он слышал, конечно, что ее «тянет на молодое мясцо». Еще бы — ведь он дружил с Шуриком Фомичевым, который был ее предыдущим… особо приближенным. Но в брачную паутину тот не попал, отчего смотрел на прочих со смешливым снисхождением. Их отношения с Мартой — тайна тайн. Ведь он до сих пор ей предан, словно жертва стокгольмского синдрома. При этом не скалится на Сержа. Во всяком случае, виду не подает. Имеет ключи от ее квартир. И даже от той, где, собственно, Марта и проживала. Но на этой пикантной подробности внимание не заострялось. Вроде как в порядке вещей. Но сейчас только на это обстоятельство и надежда — есть вероятность, что именно Шурик обнаружит тело своей госпожи и заявит куда следует.

Лера окатила кипятком свою любимую кружку с известным карикатурным профилем Фрейда — по совместительству контуром голой женщины. Щедро засыпала ее чуть ли не до половины молотым кофе. Заварила.

— Убийцам кофе не предлагаю!

Уселась на подоконник, упав взглядом в огни большого города. Взяла паузу, чтобы сменить амплуа. Обернулась уже в роли холодной и проницательной.

— А правда… почему бы тебе было ее не убить? Ведь краеугольный вопрос — кому выгодно. Выгодно — тебе! Откуда мне знать, что ты в очередной раз не разводишь меня, как тетерю.

Так прошло полночи. Лера должна была выжать из ситуации все возможности для актерского тренинга. Она побывала и прокурором, и свидетелем обвинения, и жертвой, и даже немного преступником, сознавшись в приступе гнева, что с удовольствием сама бы придушила паучиху Брахманшу. «Неужели ты не слышишь, что в самом имени ее — черная трясина!» Сержу более ничего не оставалось, как спокойно выдержать этот бенефис, раздавив зубами свою гордыню, словно надоевшую карамельку, и, только когда становилось уже совсем невмоготу, вставлять молитвенные реплики. Чтобы напомнить Лере, что она сейчас — не королева психодрамы в своем невротическом театре, а в реальном времени, и Марта уже не коварная соперница, не ведьма и не шарлатанка, а просто неподвижно лежащее тело, которое Серж бросил на растерзание обстоятельствам. Все чудовищно и паршиво.

Наконец Лерочка устала и расплакалась.

— Сереж, ты говори хотя бы честно: ты ушел к ней не из-за корысти… ты в нее влюбился, она тебя сожрала и не подавилась. Я даже уверена, что никакой ты не наследник. Чтобы Марта Брахман не обезопасила себя от потери собственности?! Да никогда! Зачем эта игра в благородного сталкера, который отправился в логово дракона, чтобы добыть ключи от волшебной дверцы? Наплевать тебе было на меня…

Наплевать так наплевать. Серж не возражал. Главное, что ему не указывают на дверь, а все прочее он вытерпит. Его телефон отключен. Никто не знает, где он. Главное — не взорваться… тсс!.. не слететь с катушек.