Всё, что от тебя осталось - [26]
Мы замолчали.
– Теть Маш, скажите мне правду. Я уже достаточно взрослый.
Она смела руками невидимое напряжение с лица.
– Ты точно хочешь знать? То, что она говорит, из ряда вон выходящее. После реанимации она не приходила в себя. И все, что мы можем услышать от нее, – это вовсе не приветы внукам. Она говорит странные вещи, находясь где-то там, между жизнью и смертью.
Я на секунду задумался, хочу ли я знать. Но, разумеется, я склонился к тому, что хочу.
– Все мы там будем, и уж лучше знать, что там, чем не знать вовсе.
Она еще немного колебалась, я видел. Но все же вскоре заговорила.
– В бреду она перечисляла каких-то людей. Некоторые имена мне знакомы, некоторые нет. Ее глаза были открыты, и она заглядывала в лицо каждого невидимого гостя, кивая ему. А как-то ночью она сильно кричала, просила отодвинуть кровать. По ее словам из стены вылезали чьи-то руки и пытались нащупать ее тело. Одна из рук почти ухватила маму за ночную рубашку, и та еще долго боролась с кем-то невидимым нашему глазу.
– О Боже… – прошептал я.
– Да… А как-то утром она долго наблюдала за чем-то над кроватью. Когда мы ее спросили, что она там видит, она ответила, что что-то белое кружит надо ней.
– Ангелы?
– Надеюсь, это были они.
В ту ночь у меня поднялся жар, несмотря на пятый день приема антибиотиков. Я проснулся посреди ночи. Меня сильно трясло. Почему-то я не мог выдавить из себя ни звука, чтобы позвать на помощь родителей. До уха донеслось шуршание. Я поднял голову и в темноте увидел бабушкин силуэт. Она сидела в свете фонаря посреди комнаты, одетая в ночную рубашку. Из-за уличного фонаря в моей комнате никогда не было совершенно темно. И я точно знал – это была она.
«Бабуль, чего ты здесь сидишь?» – подумал я.
А она совершенно ясно ответила:
– Я не вижу дороги. Я не знаю, куда мне идти.
Вдруг из стены вышли двое парней. Они были одинакового роста и, кажется, даже одинаково коротко подстрижены. Крепкие ребята подхватили мою бабушку под руки и повели мимо меня. Она посмотрела сначала на одного, потом на другого.
– Как вас звать, сыночки? – спросила она.
– Костик.
– Саша.
Коротко ответили они, выводя ее в коридор.
Я повторно проснулся. Мне не было страшно от увиденного сна. Однако реальность этого сна просто ужасала. Входная дверь хлопнула, и я приподнялся на руках.
– Кто там? – хрипло прокричал я.
Ко мне заглянул отец.
– Мать приехала из больницы.
– Она зайдет ко мне?
– Давай я померю температуру, ты хочешь пить? – садясь ко мне, прошептал он.
– Что с мамой?
– Давай не будем ее сейчас трогать, пусть она побудет одна.
– Пап, бабушка умерла?
Он выпил за меня стакан воды и утвердительно кивнул.
Я толком уже не мог заснуть. Рано утром, услышав мамины шаги, я медленно поднялся и вышел к ней. Она выглядела подавленной и уставшей. Красные глаза под вспухшими веками смотрели на меня по-другому. Теперь я стал единственным самым близким ей человеком.
– Антоша, пошли на кухню. Папа еще спит, не будем его будить.
Она налила мне чай, а себе крепкий кофе.
– Мам, как она ушла? Спокойно?
– Я не знаю, сынок, – призналась мама.
Она хотела бы ответить однозначно на мой вопрос, но не могла.
– Я такое слышала от нее, что до сих пор не укладывается в голове.
– Мне тетя Маша рассказала…
Мама глотнула кофе и, глядя на кухонную скатерть, произнесла:
– Она просила поднять ее над кроватью. И посреди ночи мы с Машей и медсестрой поднимали ее. А она была такая тяжелая, как никогда, и все твердила: «Ворота еще не открылись, поднимайте выше. Я не могу до них добраться. Почему ворота закрыты? Почему такая тяжелая?»
По рукам пробежали мурашки. Какие ворота она видела?
– А потом, – продолжала мама, не в силах остановиться, – а потом она вдруг пришла в себя. Она сказала, что любит нас всех, что скучает по своему мужу. Затем она сказала, – уже не сдерживая слез, продолжала мама, – что пришел папа и открыл ей ворота. Он тянет к ней руки. Теперь она сможет пройти сквозь эти ворота, но мы должны поднять ее в последний раз как можно выше. Мы подняли и вдруг поняли, что она стала совсем легкой. Когда мы опустили твою бабушку на кровать, она уже не дышала.
Мы долго плакали тогда вдвоем на кухне. Вскоре пришел папа и всплакнул с нами вместе.
На похоронах я не мог узнать бабушку. То, что лежало в гробу, было словно резиновой куклой. Моя бабушка была широкой души человеком. И теперь отсутствие такой души в теле было очень трудно не заметить. Я почувствовал себя нехорошо, когда ее опускали в землю, и просто отошел в сторону, машинально разглядывая соседние могилы. По другую сторону от бабушкиной могилы была пара свежих крестов. Совсем молодые ребята, почти мои ровесники. Солдатики – Константин и Александр.
Глава 5
Атеист
«Если тебе продают фальшивое золото, это не значит, что настоящего не существует…»
***
Каждый раз, вспоминая эту историю, я спешно переключал свои мысли. Но сейчас все вспомнилось так живо, словно произошло вчера, и я уже никак не мог переключиться с прежней легкостью. Перед глазами маячила то милая сердцу улыбка Тани, то уходящий бабушкин силуэт в полумраке комнат, то две могилы молодых ребят, фото которых глубоко врезались в память. В груди повисла тяжесть, и мне сильно захотелось пить.
Когда я пишу свои книги, я прислушиваюсь и принюхиваюсь, словно старая ведьма, чтоб обнаружить следы истории в вековом дремучем лесу страниц. Эти следы оставляет для меня само произведение, ведь оно, словно живое, ненавязчиво ведет меня за собой, давая проникнуть вглубь основного действия. И даже уже находясь там, в самой середине истории, я еще даже не догадываюсь, чем же все закончиться…
Представь, что ты лежишь на зеленом поле молодых побегов и рассматриваешь кучевые облака, скопившиеся над лесом. Вдруг, к тебе приходит способность увидеть поле таким, какое оно есть без скрытых тайн, так как его видят ведьмы. Ты закрываешь глаза и поднимаешься в воздух, переворачиваешься и смотришь вниз, видишь сверху себя, беззаботно лежащую на траве. Ты смотришь сначала на поле и, в ту же секунду видишь каждую травинку, каждую землишку по отдельности. Под каждым камнем, около каждого корешка кишит жизнь, не особо приятная тебе, от микроскопических тварей до муравьев, от сороконожек до различного вида жучков и паучков.
Logline Однажды Виталик знакомится с девушкой, — у вырытой могилы, прямо в момент похорон, и данная кадриль раскручивает цепочку абсурдно-комедийных ситуаций, где лейтмотивом выступает ревность, и кто именно ревнует — вопрос открытый до финала…Жанр: мистическая трагикомедия, чёрный фарс.
Она прыгнула с Братеевского моста на глазах у детей, – пишет Александра в своём сетевом дневнике. Странный человек преследует её. Может, он замешан в подстрекательстве к самоубийству женщины? Так или иначе, ей страшно… Потому что тот, кто охотится за ней – настоящий психопат, и она никому не может об этом сказать. Рано или поздно он поймает её. Теперь она станет его очередной жертвой? Что может противопоставить 17-летняя студентка явно опасному маньяку?
Яков Брюс – знаковая историческая личность для нашего государства открывается с новой фантастической стороны. Однажды, потеряв все, что было ему дорого, он берет себе новое имя Мастер и бросается с головой в фантастическое противостояние с инопланетными силами, надеясь восполнить таким образом брешь в своей душе.
Санкт-Петербург конца XXI века. Коррумпированные власти, трущобы в границах города, митинги инопланетян за равноправие, местные новости страшат людей серийными убийствами. Проснувшись с жутким похмельем, частная сыщица Александра Зайцева берётся за новое дело, полученное от успешного бизнесмена. Он попросил найти его бывшую жену и дочь, что бесследно исчезли несколько дней назад. Вполне обычная семейная драма, но ведь и времена нынче неспокойные. Вдобавок работа девушки осложняется её крайне тяжелым физическим и психическим состоянием.
Вирус, постепенно приводящей к полной деградации головной мозг человека, повсеместно охватил все уголки планеты, при этом оказывая обратный эффект на подавляющее число млекопитающих. Понимание этого факта вынудил человечество истребить зачатки конкурентного мышления во имя собственного значения. В этом, охваченном жестокостью мире, где за долгое время люди успели потерять остатки здравомыслия и выживали лишь за счет густонаселенности городов, и начнется история главного героя…
Он следовал за ней, потому что хотел обладать. Она поверила ему, потому что хотела острых ощущений. Есть поговорка, что любопытство может убить… но Валериэн Кимбл начинает понимать, что его удовлетворение может стать еще хуже. Четырнадцатилетняя Валериэн живет в эпоху, когда мерзавцы и плохие парни изображаются как романтический идеал, а герои устарели и скучны. Поэтому, когда Гэвин Мекоцци, гениальный, но странный парень-одиночка из ее школы, начинает проявлять к ней интерес после случайной встречи в зоомагазине, Вэл заинтригована.