Всё, что от тебя осталось - [25]
– Таня звонила, – послышалось с кухни.
Не произнося ни слова, я просто спрятал ее телефон в свой блокнот, так и не перезвонив.
Таня никогда не обижалась. Она не требовала объяснений и всегда перезванивала мне сама. Было ли это отсутствием достоинства? Страхом не найти другого такого простофилю? Мыслей лезло в голову много. Правдой же оставалась абсолютная уверенность Тани в себе. Полная ее внутренняя самодостаточность, при которой ей не требовалось подтверждения извне относительно блестящего ума, природной красоты и очарования.
Выступление прошло великолепно. Нам долго аплодировали. Зрители никак не отпускали нас, даже когда мы уже скрылись за кулисами. Я— ассистентка Стивена Хокинга, с большой грудью из надувных шаров – увезла ученого на инвалидной коляске в левое закулисье. Таня сняла накладку из седых волос и большие очки без стекол. На сцене ребята доигрывали, а я с интересом наблюдал за ними. Это было и вправду безумно смешно. Я захохотал вместе с залом. Вдруг сквозь нестихающие аплодисменты она произнесла:
– Поцелуй меня.
Ее глаза наполнились эйфорией и нежностью. От этого взгляда мои колени непроизвольно подкосились. Я опустился и приблизился к ней. Ее аромат вскружил голову. Неведомой силой меня притянуло к ее тонким губам. Рука скользнула на хрупкие колени. Но они не дернулись от прикосновения. Не ответили дрожью стеснения. Не сжались в порыве страсти. Я вздрогнул. Бесконтрольно мои губы проскользнули к ее щеке и сухо чмокнули в нежную скулу. Уже в следующее мгновение я по-детски уперся лбом в ее плечо и тихо прошептал:
– Я не могу…
Кулису резко отдернул Глеб.
– Ребята, выходите. Вас все ждут.
Я поднялся и украдкой посмотрел на Таню. Ее глаза блестели больше обычного, и я понял, что они полны слез горечи и непонимания. Я вывез ее на сцену и, сделав два поклона, скрылся прочь.
Первое время я ждал ее звонка. Подпрыгивая на стуле и прислушиваясь к каждому телефонному разговору, я в страхе ожидал, что придется объясняться. Вскоре страх сменился непрерывным ожиданием, когда я с надеждой думал, что меня позовут к телефону, а из трубки прозвучит милый голос. Но вскоре я понял, что она не позвонит. Самому набирать было слишком поздно. Подолгу теребя в руках клочок бумаги с заветными цифрами, я полагал, что не найду оправдания целому месяцу молчания, и в конце концов решил оставить все надежды. Постараться забыть, отстраниться и жить дальше.
Теперь мне предстоял год подготовки к вступительным экзаменам на юрфак. Я мог, конечно, выбрать кафедру экспериментальной астрономии вместо астрофизики, но все равно весь первый курс нам бы пришлось пересекаться с Таней на лекциях.
– Поговори с ним, может, тебе он откроется, – услышал я из кухни.
Тетя Маша, шоркая тапочками, с двумя полными кружками чая зашла ко мне в комнату.
– Антон, как ты?
– Я? Хорошо! – артистично ответил я.
– Что произошло? Почему ты не пошел в астрофизики? – поинтересовалась она, устроившись за моим письменным, словно у себя в кабинете.
– Теть Маш, – нахмурившись, начал я, не будучи готовым открывать ей свою душу, – я просто так решил. Порой полезно начать все с чистого листа.
Она подождала немного, возможно, я решусь на признание. Но во мне не дрогнул и мускул. Тогда Мария Павловна, признанный врач-психиатр, заключила:
– Разумеется, ты можешь начать с чистого листа. Беда лишь в том, что, сколько бы чистых листов ты ни начинал, твой почерк останется прежним.
Тем летом я сильно заболел. Вероятно, все мои мечты, разрушившись, упали на грудь тяжелыми камнями депрессии, и в самый разгар жары я где-то подцепил воспаление легких.
– Я с ним останусь, – тихо прошептала тетя Маша, – ты иди, сходи к ней, она уже несколько раз звала тебя.
Бабушка была в реанимации. Будучи энергичной старушкой, она старалась не обращать внимания на отеки ног, головокружения и покалывания в груди. Скорой пришлось ехать по кочкам к нам на дачу и забирать ее буквально с грядок.
Мама шмыгнула носом. Я ее не видел, но точно знал – она расплакалась. Зашуршали босоножки, и закрылась входная дверь.
Я был так слаб, что не мог ни попрощаться с мамой, уезжающей в больницу, ни повернуться к заглянувшей в комнату тете Маше. Так и уснул. Но вскоре меня разбудили.
– Антоша, просыпайся. Надо делать укол.
Мне кололи антибиотики, и мой зад теперь постоянно болел. Я спал на боку. На животе болели легкие. Я почувствовал запах спирта. А в следующее мгновение в меня впилась тонкая игла, разнося под кожей жгучую боль.
– Вот и все, – озвучила окончание укола тетя. – Что-нибудь хочешь?
– Хочу горячего чая с лимоном.
– Тогда садись в своих подушках, как король, и я тебе через минутку его принесу.
Она была быстра, и через минуту я уже вдыхал пары бодрящего лимона.
– Как там бабуля? – робко спросил я.
Мне было очень жаль, что я не могу навестить ее. Ведь очень скоро я мог ее уже не увидеть. Тетя Маша опустила голову. Трудно это все – терять мать. Невероятно трудно. Еще труднее, когда ты врач и понимаешь, что конец неизбежно близок.
– Она… Она уходит, Антон. Уходит навсегда.
– Она вспоминала меня?
– Да, конечно, она передавала тебе привет, – сдерживая слезы, протараторила тетя Маша.
Когда я пишу свои книги, я прислушиваюсь и принюхиваюсь, словно старая ведьма, чтоб обнаружить следы истории в вековом дремучем лесу страниц. Эти следы оставляет для меня само произведение, ведь оно, словно живое, ненавязчиво ведет меня за собой, давая проникнуть вглубь основного действия. И даже уже находясь там, в самой середине истории, я еще даже не догадываюсь, чем же все закончиться…
Представь, что ты лежишь на зеленом поле молодых побегов и рассматриваешь кучевые облака, скопившиеся над лесом. Вдруг, к тебе приходит способность увидеть поле таким, какое оно есть без скрытых тайн, так как его видят ведьмы. Ты закрываешь глаза и поднимаешься в воздух, переворачиваешься и смотришь вниз, видишь сверху себя, беззаботно лежащую на траве. Ты смотришь сначала на поле и, в ту же секунду видишь каждую травинку, каждую землишку по отдельности. Под каждым камнем, около каждого корешка кишит жизнь, не особо приятная тебе, от микроскопических тварей до муравьев, от сороконожек до различного вида жучков и паучков.
Logline Однажды Виталик знакомится с девушкой, — у вырытой могилы, прямо в момент похорон, и данная кадриль раскручивает цепочку абсурдно-комедийных ситуаций, где лейтмотивом выступает ревность, и кто именно ревнует — вопрос открытый до финала…Жанр: мистическая трагикомедия, чёрный фарс.
Она прыгнула с Братеевского моста на глазах у детей, – пишет Александра в своём сетевом дневнике. Странный человек преследует её. Может, он замешан в подстрекательстве к самоубийству женщины? Так или иначе, ей страшно… Потому что тот, кто охотится за ней – настоящий психопат, и она никому не может об этом сказать. Рано или поздно он поймает её. Теперь она станет его очередной жертвой? Что может противопоставить 17-летняя студентка явно опасному маньяку?
Яков Брюс – знаковая историческая личность для нашего государства открывается с новой фантастической стороны. Однажды, потеряв все, что было ему дорого, он берет себе новое имя Мастер и бросается с головой в фантастическое противостояние с инопланетными силами, надеясь восполнить таким образом брешь в своей душе.
Санкт-Петербург конца XXI века. Коррумпированные власти, трущобы в границах города, митинги инопланетян за равноправие, местные новости страшат людей серийными убийствами. Проснувшись с жутким похмельем, частная сыщица Александра Зайцева берётся за новое дело, полученное от успешного бизнесмена. Он попросил найти его бывшую жену и дочь, что бесследно исчезли несколько дней назад. Вполне обычная семейная драма, но ведь и времена нынче неспокойные. Вдобавок работа девушки осложняется её крайне тяжелым физическим и психическим состоянием.
Вирус, постепенно приводящей к полной деградации головной мозг человека, повсеместно охватил все уголки планеты, при этом оказывая обратный эффект на подавляющее число млекопитающих. Понимание этого факта вынудил человечество истребить зачатки конкурентного мышления во имя собственного значения. В этом, охваченном жестокостью мире, где за долгое время люди успели потерять остатки здравомыслия и выживали лишь за счет густонаселенности городов, и начнется история главного героя…
Он следовал за ней, потому что хотел обладать. Она поверила ему, потому что хотела острых ощущений. Есть поговорка, что любопытство может убить… но Валериэн Кимбл начинает понимать, что его удовлетворение может стать еще хуже. Четырнадцатилетняя Валериэн живет в эпоху, когда мерзавцы и плохие парни изображаются как романтический идеал, а герои устарели и скучны. Поэтому, когда Гэвин Мекоцци, гениальный, но странный парень-одиночка из ее школы, начинает проявлять к ней интерес после случайной встречи в зоомагазине, Вэл заинтригована.