Все, что она хочет - [32]

У сына их имелось немного, пока выруливал на сто пятый фривэй, рассказал вкратце про успех в деле ювелира, похвалу Бернса, а также приобретенный недавно самоходный пылесос, одинаково эффективный на голом полу и на покрытии.

Амелия устроилась на заднем сиденье, но место на периферии ее не устраивало - чувствовала себя оторванной от общества любимых мужчин, вдобавок распирало поделиться впечатлениями от последних поездок. Она передвинулась на самый краешек, наклонилась вперед, просунула голову между передними сиденьями и без вступления спросила:

- Марк, ты знаешь - сколько раз покушались на Фиделя Кастро за всю историю Кубы?

Сэмюэл хмыкнул, Марк едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Привык к словесным эскападам родительницы, но каждый раз ей удавалось его удивить. Молча покачал головой: сейчас начнется информационный водопад, который лучше не прерывать замечаниями, не обижать маму. Пусть выскажется. Когда первый поток схлынет, они с отцом поговорят на свои темы.

- Более шестисот раз! - торжественно сообщила Амелия. - И ни один не удался. Ему подстраивали самые невообразимые ловушки. Кастро любил нырять за ракушками. В одну из них подложили бомбу, но он ее так и не подобрал. В другой раз соорудили сигару со взрывчаткой, но она не попала к адресату. А вообще на Кубе замечательные люди! Улыбчивые, благожелательные. Несмотря на бедность. Нам перед поездкой посоветовали: если хотите вкусно и дешево поесть - в ресторан не ходите.

- А куда? - вставил Марк, показать - слушает внимательно.

- К простым людям. Мы так и сделали. Это потрясающе! Обязательно надо пережить, если поедешь на Кубу. Зашли в один домик, который прилично выглядел. Там нас покормили буквально за пару долларов. Вкусно и без изысков. Правда, Сэмюэл? - спросила Амелия, чтобы вовлечь в разговор мужа. - Тебе какое блюдо понравилось?

- Жареные бананы.

- Жареные бананы? Ха-ха! - хохотнул Марк.

- Между прочим, зря смеешься. Таких блюд в ресторанах не подают. Готовится очень просто. Берут недозрелый банан, режут на кусочки, кидают в кипящее масло. Потом кладут между двумя салфетками и давят. Снова обжаривают. Получаются плоские блинчики. Сладкие, хрустящие. Еще мне понравилась «Фрита де  маланга».

- Фрита - понятно. Что такое маланга?

- Это их местный овощ. Белый клубень вроде картошки. Его стругают на крупной терке, чтобы получить кружочки. И тоже обжаривают. Вкус - пальцы облизать...

За полтора часа до Пасадены мать замолкла лишь на пару минут, когда заехали перекусить в японский ресторанчик. Сразу за входной дверью висела декоративное полотно с типичным ландшафтом:  горы на дальнем плане, ближе - пагода, прямо перед глазами - ветка цветущей сакуры. Полотно висела низковато: чтобы пройти в зал, приходилось наклоняться.

- Специально сделано, - пояснила всезнающая Амелия. - Японцы - вежливый народ, приучены кланяться друг другу. Мы должны соблюдать традицию.

Подошла официантка, выглядевшая лет на десять-одиннадцать: маленькая, плоская, круглолицая. Записала в блокнотик заказ - три комплекта суши и охлажденные напитки. Семья рассиживаться здесь не собиралась, только перекусить. Пока ждали, разглядывая интерьер, Амелия  просвещала:

- Кстати про Японию. Какой город был первоначально их столицей? Киото. Древнейший и красивейший. Сам по себе памятник. Во Вторую Мировую страны коалиции договорились его не бомбить, чтобы не разрушать храмы и другие уникальные архитектурные сооружения. Они - сокровища, имеющие общечеловеческую ценность.

- Вы недавно из Японии вернулись?

- Нет, из Индии. Марк, ты не представляешь, какая там бедность! - сказала Амелия с искренним то ли сочувствием, то ли возмущением. - Дети ходят босиком. Бездомные круглый год живут на улице. Там, конечно, тепло, но ведь никаких условий! Ни электричества - посмотреть телевизор, ни воды - руки помыть. Чудовищная антисанитария! Когда человек умирает, лежит на дороге, пока не приедет труповозка. Это же дикость в наше время...

Две девушки в одинаковых коричневых платьях с белыми воротничками как у школьниц расставили по столу тарелки с едой и соусами. Суши разных форм, размеров, с разными начинками отвлекли Амелию, и она затихла, разглядывая. Выбрала один - с ярко-желтым кусочком авокадо наверху и, ловко орудуя палочками, обмакнула в соевый соус, положила в рот.

- М-м-м, - довольно промычала, прожевала, проглотила и тут же продолжила: - С другой стороны, Индия - страна экзотической природы. По-карнавальному красочной - в Америке такую не встретишь, даже в Лос Анджелесе. Искусный народ, создавший уникальную культуру. Марк Твен говорил: «Индия - колыбель человеческой расы, мать истории» и так далее. Все верно. Их культура богата и разнообразна. Архитектура поражает утонченностью. Их древняя религия... как она точно называется, Сэмюэл?

- Индуизм, кажется.

- Точно, индуизм. Миролюбивая вера. На уровне философии. Неудивительно, что ее исповедует больше народу, чем проживает в Соединенных Штатах. Ведь там насчитывается... Сколько, Сэмюэл?

- По-моему, более миллиарда, - подсказал муж.

- Только представь себе! - воскликнула Амелия, сделала круглые глаза и на секунду замолкла, будто осознавая - сколько же это «полмиллиарда». Махнула рукой, мол - невозможно вообразить. - Перенаселение заметно на каждом шагу. По улицам наравне с людьми ходят коровы, олени, обезьяны. На дорогах полнейшая анархия. Вместо светофоров - регулировщики с бамбуковыми палками. Которые используют в качестве штрафа. Кто уж слишком нагло себя ведет - тут же получает по спине. Жуткая толкотня - в поездах, в автобусах. Даже у реки. Ой, Марк, сейчас расскажу, как мы чуть не окунулись в Ганг...