Все что нужно ей - [35]

— Я стараюсь.

От его тона я пренебрежительно фыркнула и отвернулась к окну.

Оказавшись в городе, я неожиданно почувствовала дискомфорт. За две недели в лесу отвыкла от шума и людей. А ещё мне казалось, что как только я выйду из автобуса, на меня набросятся с криками: «Нашлась, нашлась, она нашлась!». Но никто ко мне не бросился, даже не взглянул в мою сторону. Ещё бы, с волосами, заплетёнными в хвост, в дешёвенькой футболке и джинсиках с барахолки, я выглядела обычной дачницей. Гриша снова взял меня за руку, и мы направились на троллейбусную остановку, чтобы добраться до квартиры моей матери. Почти не говорили, и даже зайдя в троллейбус, разделились: я села на сидение, а Гришка стоял на задней площадке и зорко на меня поглядывал. Наверное, боялся, что на какой-нибудь остановке я неожиданно вскочу и сбегу от него, а он среагировать не успеет. Конечно, можно было бы попробовать, и у меня даже все шансы были, вот только… Смешно признаться в этом, но я хотела отдать ему эти деньги. Чтобы быть уверенной в том, что он уедет. Чтобы не думалось, чтобы не оглядываться с опаской, ожидая, что он появится, желая стребовать должок. А ведь ещё может изловчиться и сообщить Серёжке кто и почему помог мне сбежать из плена. Этого точно допустить никак нельзя, и я решила подстраховаться. Отдать ему деньги и распрощаться навсегда. Ведь ему глупо будет болтаться по городу с такой прорвой чужих денег.

— Только попробуй сбежать, — предупредил меня Гриша, когда мы к дому подходили. Он подтолкнул меня к зарослям сирени, мы ненадолго там обосновались и принялись оглядываться, изучая территорию. Точнее, Гриша пристально приглядывался к тому, что происходило во дворе, а я лишь бестолково таращилась, от барабанной дроби в висках ничего не слыша и не воспринимая. А когда я на его слова никак не отреагировала, он меня за руку дернул. — Ты слышишь меня?

— Слышу, — отозвалась я сквозь зубы.

— Если ты смоешься…

— Куда я смоюсь, идиот, ты в квартиру моей матери идешь.

Гриша удовлетворенно кивнул.

— Помни об этом.

Я разозлилась, больше оттого, что чувствовала себя крайне неспокойно, и поинтересовалась:

— Ты идешь?

— Не шипи на меня, я сам знаю, что делать. — Отвернулся, и снова начал оглядывать двор, а я нос морщила, потому что в кустах пахло далеко не сиренью, а скорее уж кошачьей мочой.

Через двадцать минут Гриша все-таки ушел, я видела, как он не торопливо шагает к подъезду, курит, и совсем не выглядит взломщиком квартир, не смотря на свою внешность. Я осталась нервничать в кустах, притопывала ногой от нервозности, и успокаивала себя тем, что много времени, чтобы обнаружить нужные вещи, ему не потребуется. Вот только вопрос, как он в квартиру попадет?

К моему огромному удивлению, из подъезда Гриша вышел уже через десять минут. Все также не спеша направился обратно, а я полезла наружу через кусты. Никого из знакомых, и вообще людей, видно не было, и я, опережая Гришку, поспешила подальше от знакомых мест. Завернула в маленькое кафе, что располагалось в подвале одного из домов. В тесном зале царил полумрак, небольшие окна располагались высоко, и единственное, что можно было в них рассмотреть, так это ноги, спешащих мимо людей. Я села за столик в углу, Гриша сел напротив, уже через полминуты после меня войдя в кафе.

— Ну что? — жадно поинтересовалась я. Кажется, во мне начала просыпаться тяга к авантюрам.

Он молча выложил на стол ключ от ячейки и мое водительское удостоверение. Я схватила ключ.

— Он! — На Гришу я взглянула с уважением. — Ты быстро справился.

— Опыт не пропьешь, — порадовал он меня.

— Как ты дверь открыл?

— Отмычкой, как.

— У тебя отмычка есть?

Гриша откровенно скривился, после чего поискал глазами официантку. Не нашел и поднялся.

— Пожалуй, угощу тебя в преддверии большого куша. Что ты хочешь?

— Кофе и пирожное. Песочное. Я люблю песочное пирожное.

— А зачем ты мне это говоришь?

Я пожала плечами. Действительно, зачем я ему это говорю?

Через час мы уже были у банка. Если честно, я занервничала. Словно мне надлежало войти в банк и по поддельным документам получить чужие деньги. Если вдуматься, деньги на самом деле чужие, Сережины, и дал он мне их совсем не для того, чтобы я отдала их какому-то уголовнику. Но с другой стороны, разве он пожалел бы их ради моего освобождения из лап разбойников? Я украдкой кинула взгляд на эти самые лапы, и почувствовала вспышку жара в груди. То ли смущение, то ли гнев из-за того, что нас связывало.

— Ты пойдешь со мной? — спросила я Гришу.

Он усмехнулся и головой покачал.

— Нет, дорогуша, теперь твоя очередь геройствовать. Зачем нервировать банковских работников. Буду ждать тебя в кафе напротив.

Я глубоко вздохнула.

— Пожелаешь мне удачи?

— Зачем? Ты за своими деньгами идешь, разве нет?

Легко ему говорить. А я нервничала ужасно. Но мне повезло, в том, что обслуживала меня девушка. С мужчиной мне было бы психологически тяжелей. А девушке я отстраненно улыбнулась, и направилась следом за ней в хранилище. Подойдя к ячейке, закрыла ее собой, чтобы девушка не заметила, как сильно у меня руки трясутся. Переложила деньги в пакет, заперла ячейку и направилась к выходу, каждую секунду боясь, что меня остановят.