Все, что может быть использовано как оружие - [18]

Кольцо факелов, установленных на каменных пальцах, образующих правильный круг, неплохо освещало ритуальную площадку изнутри. Те же руны, что видел Антуан на воротах в долину, были выбиты на столбах во множестве, так что даже без собравшихся впятером жрецов разведчик догадался бы, что видит перед собой архаичный языческий храм. Архаичный, потому что столбы не венчала крыша, а алтарем служила огромная плоская каменюка, вокруг которой густо разрослась трава.

Обнаружить себя де Вилшер не боялся: во-первых, хорошо знал, как прятаться в густой тени, а во-вторых, по-простому привязанные к одному из столбов овцы продолжали мемекать и рваться со своих верёвок. Наверное, неспроста. О чём свидетельствовали в том числе подозрительные потёки на алтаре. И галлиец очень надеялся, что это только овечья кровь.

Волхвов на ритуал набралось четверо, двое уже знакомых и ещё сильно пожилой тип, пришедший в сопровождении молодого мужчины с замашками командира и совсем ещё юного парнишки. К сожалению, овцы не только не давали жрецам услышать подозрительные звуки из темноты, но и мешали самому разведчику что-то разобрать из разговора в круге храма. Потому ему оставалось только крепко сжать кулаки, когда мальчик, единственный пришедший на службу без балахона, начал раздеваться догола, а один из волколюбов достал даже на вид неприятный отточенный ритуальный серп.

К счастью, жизни лишилась овца — ей переняли горло. А парня в четыре руки банально начали раскрашивать ритуальными узорами из всё тех же рун, причём старший друид ему ещё и чего-то вдумчиво втолковывал, одновременно пытаясь успокоить. А потом…

Всё случилось так быстро, что Антуан едва не пропустил. Вот абсолютно голый подросток встаёт на каменный алтарь… его внезапно выгибает дугой, как от страшной боли, но крика нет… и вот на четвереньки опускается уже не человек. Волк с неестественно-голубыми глазами! Оборотень! Раздаётся переливистый вой, от которого даже у привычного ко всему де Вилшера кровь стынет в жилах… и тут же прерывается, потому как “средние” волхвы слаженно подсовывают зверю последнюю живую овцу. Свет множества факелов на мгновение вспыхивает отблесками на сахарно-белых клыках — и хищник разрывает жертве сначала горло, а потом и живот. И начинает кровавое пиршество.

— …Ешь, ешь, не торопись, — во внезапно наступившей тишине слышен треск факелов и влажное чавканье… и голос “властного” друида. — Как мы тебе и обещали, самородный энноний сам всё сделал за тебя. Но дальше твоя работа: после инициации тебе нужно закрепить ощущение ипостаси, принять её. По себе знаю, это не так уж легко, и еда сильно облегчает процесс. Иначе так и не сможешь свободно обращаться и будешь зависеть от всякой ерунды, вроде фаз Луны. Недаром в стародавние времена наши предки носили с собой ножи из сплава эннония. Может, кто-то из них действительно, как в сказках, втыкал клинок в пень и через него прыгал, создав персональный психосоматический ключ… Так, и ещё: постарайся съесть побольше, парное сырое мясо отлично помогает восстанавливать кровопотерю после переливания.

Глава 9

Выбить из колеи можно любого. Не важно, через что ты уже прошел — жизнь всегда может подсунуть такое, отчего даже самые важные мысли из головы повылетают. Молодой, но, судя по всему, главный здесь волхв продолжал и продолжал говорить, больше успокаивая, чем вводя в курс дела в первый раз обернувшегося неофита — а слушающий его из темноты Антуан натурально забыл как дышать полной грудью, отчаянно боялся пропустить хоть слово. Потому что перед ним разворачивалась самая настоящая сказка. Реальная, а от того ещё более привлекательная сказка! То самое неизведанное чудо, в попытках найти которое молодой де Вилшер когда-то сорвался в своё первое авантюрное самостоятельное путешествие! Надо же, а ведь он успел про это почти начисто забыть…

— Ты ведь наверняка наизусть знаешь предание, как появились первые из нас? — голос мужчины лился легко и непринуждённо, чувствовался опыт оратора. Как и то, что он далеко не в первый раз повторяет сказанное сейчас. — Так вот, это произошло именно здесь, в Сокровенной долине, прямо тут, вот на этом самом камне, что теперь наш алтарь! В деревнях наших сарелийских братьев, откуда ты родом, знаю, другое рассказывают. Но в их лесах нет месторождений эннония — а это означает, что их предки тоже когда-то жили здесь, и здесь их корни. Не даром у нас всех одинаково голубые глаза, как у близнецов из легенды… Ешь, не пытайся ответить, в этой форме, так уж получилось, мы не можем говорить.

Тренированный разум разведчика, хоть и здорово заворожённый, продолжал анализировать и фиксировать отдельные детали увиденного. Речь оборотня-жреца совсем не походила на речь горного затворника — наоборот, очень правильная, с современными оборотами, она могла принадлежать не просто горожанину, но как минимум образованному дворянину. А сложные словосочетания типа “психосоматический ключ”, употребляемые походя, и вовсе говорили о том, что перед ним настоящий учёный. Причём не из тех, кто делает умозрительные выводы ради торжества натурфилософии, а практик, вроде Маркуса.