Все будет хорошо - [12]

В апреле, с двумя свидетельствами на руках, Лика стала искать работу. Мать просила ее подождать, но Лика возмутилась:

— А вдруг ваша Ирина Викторовна еще год не уйдет? Или два? Мне что, на вашей шее сидеть?

Против такого возразить было ничего. Однако найти работу оказалось ой как не просто! Накупив газет, Лика с энтузиазмом принялась звонить по объявлениям. Секретари требовались. Лика хорошо запомнила, как практически по первому же объявлению ее пригласили на собеседование. Наскоро собравшись, она помчалась по указанному адресу — и всю дорогу боялась, что кто-то приедет раньше и ее не возьмут. Помещение, в которое она пришла, по телефону гордо назвали словом «офис». На самом деле это была крохотная комнатушка под самой крышей проектного института. Лифт в тот день почему-то не работал. Может быть, он вообще уже не работал — институт медленно умирал и сдавал помещения под различного рода конторы, продлевая собственную агонию. На восьмом этаже Лика нашла нужную ей вывеску. Низенький толстяк, встретивший ее, не понравился ей с первого взгляда. Слишком масленые были у него глаза. Предъявив свои бумаги, Лика уселась по другую сторону стола и скромно поджала ноги. На свидетельства толстяк практически не посмотрел. Для приличия расспросив кое о чем, он тут же заявил, что она им подходит. Кому «им», Лика не поняла — в офисе больше никого не было.

— Ну, так я жду завтра в девять, — сказал Лике неприятный тип с маслеными глазами, просивший называть его «просто Ромой».

— Хорошо. — Она поднялась со стула и несколько робко спросила о зарплате.

— Триста баксов, для начала. — Толстяк положил руку Лике на плечо. — Конечно, если мы с тобой сработаемся, детка…

Лика испуганно шарахнулась в сторону.

— Что значит — сработаемся? — Голос Лики предательски дрогнул. Она хотела выглядеть старше, опытнее, но он сразу, с порога ее раскусил — зеленая девчонка, первая попытка. Ничего пока не умеет. Но зато какая свеженькая и хорошенькая…

— Это значит, что зарплату я тебе даром платить не буду, понятно? — «Просто Рома» плотоядно окинул взглядом туго обтянутую свитерком высокую грудь. — Бумажки эти твои, — кивнул он небрежно на стол, — выеденного яйца не стоят.

— Хорошо, я подумаю. — Лика дрожащими руками сгребла со стола два своих свидетельства и пулей вылетела наружу. Быстро цокая каблучками парадных туфель по рассыпающемуся пыльному паркету, она по-спринтерски пробежала длинный институтский коридор и ринулась вниз по лестнице. Ей казалось, что толстяк гонится за ней. Выскочив на улицу, она перевела дух — конечно же, никто за ней не гнался. Люди спокойно входили и выходили, по-весеннему орали воробьи, на деревьях распускались почки, и асфальт просыхал прямо на глазах. Она медленно пошла по бульвару на ватных от испуга ногах, нашла свободную скамейку, достала сигареты и закурила. Курить она начала на курсах — почти все девицы курили, и Лике надоело выглядеть белой вороной. Закурив, она успокоилась. Триста долларов — огромные деньги. Матери на ее заводе не платят и половины этой суммы, даже вместе с халтурой. А здесь — понятно за что, — она горько усмехнулась. За тесное общение с мерзким толстяком. Только Лика на это не пойдет. Ни за какие деньги.

Неудачный опыт кое-чему ее научил. Теперь она пыталась понять по голосу, с кем имеет дело. Если голос был нейтральным, в такое место стоило поехать. Если же игривый — Лика без сомнений клала трубку. Пару раз она нарывалась на набор девушек «для работы за границей». Один раз ей предложили «сняться для обложки журнала». Она вежливо благодарила и отказывалась. После позорного побега от сексуально озабоченного толстяка она поняла: гнаться за ней никто не станет, нужно просто повернуться и уйти. В серьезных же конторах требовались секретарши с опытом, со знанием хотя бы одного иностранного языка. Ликины документы в таких местах вызывали у работодателей презрительно-ироническую улыбку. Они просили Лику показать, как она умеет работать с компьютерными программами — и если здесь все было более-менее сносно, то с орфографией она не дружила, да и скорость набора текста оставляла желать лучшего. Яркая же внешность никакой роли не играла, даже, как она быстро поняла, была помехой.

После полутора месяцев мучительных поисков, когда Лика стала уже потихоньку думать, что Ирине Викторовне и впрямь пора бы на пенсию, судьба наконец сжалилась над ней. В их районе открыли огромный супермаркет и, возвращаясь после очередной неудачной попытки, она увидела на двери объявление — «Требуются…». Секретарей в длинном списке не было, но она вдруг решительно толкнула двери и вошла. С той же решительностью (сказывался уже большой опыт) она подошла к администратору и сказала, что по объявлению. Администратор без лишних разговоров направила ее в расположенный в глубине магазина кабинет. Лика и сама не знала, что на нее нашло — то ли надоело каждый день брать деньги на проезд и всякую мелочевку у родителей, то ли действительно это был ее день, — но она очень бойко предъявила свои бумаги и заявила, что ее устроит любая работа. Заведующая с интересом взглянула на красивую и явно неглупую девушку, одетую скромно и со вкусом — здесь Лика всегда была на высоте, — и сказала: