Вовка сердито пнул пробку. Она подскочила и перевернулась кверху блестящей спинкой. Солнечные чешуйки сразу же запрыгали через нее, выбивая мелкие искры. Тогда Вовка поднял пробку и наклонился над арбузом.
Интересная мысль у него появилась: украсить арбуз узорными отпечатками. Вовка вдавил пробку в твердую зелень корки и полюбовался первым оттиском. Потом хотел продолжить свое интересное дело, но услышал шаги и поднял голову.
Шли мальчишки.
Их было двое. Шаги их были медленны, лица непроницаемы, а намерения неясны.
Вовка ощутил тоскливое беспокойство.
А мальчишки приближались.
Каждый был года на три старше и на голову выше Вовки. И, наверно, поэтому они на него даже не смотрели. Они смотрели на арбуз. Конечно, такой необыкновенный арбуз был для них в сто раз интереснее обыкновенного Вовки.
Но это как раз и плохо. Ради такого интереса они могли сделать с арбузом что угодно. Вдруг им захочется узнать, как он выглядит внутри. Или попробовать на вкус. Или просто придет в голову испытать, громко ли он треснет, если трахнется на землю. А заодно отвесить Вовке по шее «макаронину», чтобы не вздумал зареветь…
Мальчишки были уже в пяти шагах. Особенно опасным Вовке показался один — в синем тренировочном костюме, с темным ежиком волос и черными, какими-то хитрыми глазами. У второго были светлые, зачесанные набок волосы и такая же, как у Вовки, рубашка — белая, с красными поперечными полосками и квадратным воротом. Эта рубашка почему-то слегка успокаивала Вовку. Но все-таки он ждал мальчишек с большой тревогой.
Они подошли и остановились у скамейки. И все так же смотрели только на арбуз.
— Вот это шарик! — сказал темноволосый. — Глянь, Захар!
Захар потеребил пуговицу на такой же, как у Вовки, рубашке и медленно ответил:
— Я и так… гляжу. Ничего себе глобус.
Глобус… Вовка представил свой арбуз на черной лакированной подставке с тонкой ножкой и неосторожно хихикнул. Ребята разом глянули на него, и Вовка поспешно сжал губы.
Темноволосый мальчишка спросил:
— Это твой?
— Мой, — сказал Вовка и почему-то вздохнул.
— Сам тащил?
Вовка на всякий случай вздохнул еще раз:
— Сам…
— Врешь. — Острые черные глаза быстро и недоверчиво ощупали Вовку. В них ему почудились холодные огоньки.
— Честное слово, не вру, — торопливо заговорил он. — Я тащил, тащил… Думал, что лопну. — Он хотел пробудить в мальчишках жалость и отвлечь их от опасных мыслей, если такие мысли у них имелись.
— Силен! — произнес Захар.
И Вовке показалось, что в голосе его появилось уважение. Но приятель Захара сказал без всякого уважения:
— «Силен»! Он его катил по земле, наверно. Катил?
— Тащил, — тихо, но твердо ответил Вовка. — Если бы катил, были бы вмятины. — И он с надеждой посмотрел на Захара.
Тот заступился:
— Шурка, ты чего пристал к человеку? Ему и без тебя тошно. Вон какую планету на себе нес…
Вот это сказал! Планету! А ведь верно. Вовка вспомнил картинки про космос, которые видел в каком-то журнале. В черной мгле там светились туманные пятнистые шары планет. Желтые, розовые, голубоватые. А этот зеленый. Ну и что? Все равно похоже.
Теперь понятно, почему в арбузе такая тяжесть: большая Земля притягивала к себе маленькую зеленую сестру…
А Захар и Шурка уже отвернулись и опять разглядывали арбуз. Будто и в самом деле изучали новое небесное тело. И Вовка слышал непонятные слова:
— По ходу стрелки…
— Период обращения…
— Если полнолуние, тогда наивысшая точка…
— При чем здесь точка?
— Ты чурбан…
Это последнее было уже понятно. Вовка осторожно просунул голову между спорщиками: о чем это они?
Шурка недовольно глянул на Вовку.
— Когда бывают самые большие приливы в океане? Знаешь? Ничего ты не знаешь.
— Наверно, когда шторм, — неуверенно высказался Вовка.
— Он так же, как ты, разбирается, — ехидно сказал Шурка Захару.
Тот хотел ответить, но вдруг посмотрел в конец аллеи и сообщил:
— Приближается мой братец. Чего ему надо?
По аллее бежал маленький мальчишка в большой красной тюбетейке. Он был толстый, и бежать ему было трудно. Он двигался тяжелыми, неумелыми скачками. Тюбетейка держалась слабо и при каждом скачке подпрыгивала над головой, как крышка над чайником.
— Ну, чего тебе? — с досадой сказал Захар.
— Вот, на… — Толстый брат протянул ему блестящую монету. — Двадцать копеек. Лизка велела кусок мыла купить и сразу домой принести. А потом уже идите куда хочете.
— Не «хочете», а «хотите», — мрачно сказал Захар. — Кто тебя просил нас догонять? Мыло еще какое-то ей понадобилось…
— Пусть забирает деньги и топает домой, — предложил Шурка. — Скажет, что не догнал нас. Талька, ты понял?
— Правда, Виталий… — просительно сказал Захар.
Но Талька уже отдышался и сделался спокойным и важным.
— Не пойду. Она меня отлупит, — объяснил он и решил, что с этим вопросом покончено. Вытянул из кармана желтое, как луна, яблоко и поднес ко рту. Но не откусил. Увидел арбуз. — Это что? — спросил он.
— Это арбуз, — сдержанно ответил Захар. — По-моему, ты не слепой.
Талька глянул на Вовку.
— А это?
— Это хозяин арбуза, — сказал Шурка.
— Будем есть? — деловито поинтересовался Талька.
— Хозяина или арбуз? — спросил Шурка.
— Хватит вам, — вмешался Захар. — Талька, дай яблоко.
