Всадники - [58]

Он вновь был спокоен и уверен в себе. Сомнения и отчаянье покинули его, и все вокруг: ясное утро, огромные горы, солнце, река и покрытая росой трава долины, показались ему излучающими такое счастье и доброту, что даже на Уроса он совсем перестал сердится. Мокки развернулся и побежал вперед большими прыжками, а когда конь догнал его, и они поравнялись, Мокки добродушно улыбнулся Уросу. Высоко подняв голову, он начал напевать вполголоса какую-то песню.

«Так… И где же осталось его желание меня убить? — думал Урос. — Вчера он уже готов был это сделать…»

Песня, что пел Мокки, все звучала позади него. Но Джехол поскакал быстрее, и вскоре в его ушах отдавался лишь шум реки.

Внезапно Урос остановился. Здесь река образовала крутую излучину. Ульчан сказала ему: «Там вы должны перейти через мост. Он единственный во всей этой долине»

Урос колебался. Две балки, а точнее, два деревянных бревна, шатких и гнилых, были перекинуты через реку и вели к другому, намного ниже расположенному, берегу. Урос оглянулся: саис все еще не догнал его.

«Неужели мне постоянно будет нужна эта нянька?» — и Урос направил Джехола на узкий, скользкий мост.

Конь вступил на мост с неохотой. Осторожно, очень осторожно он несколько раз дотронулся правым копытом до сучковатого бревна и потом медленно поставил на него ногу. Задние ноги он так же неуверенно поставил на бревна. Джехол все еще не доверял этому мосту. Вздрагивая от возбуждения, он остановился. Урос секунду сомневался, не повернуть ли назад, но сделать это было уже невозможно. Мост был слишком узок, Джехол не мог развернуться, ему не хватало места. Можно было только продолжить движение вперед. В конце концов, река была хоть и бурной, но не очень широкой.

Ему не пришлось понукать Джехола. Он пошел вперед сам, пытаясь сохранить равновесие. Один осторожный шаг… еще один… половина моста была уже пройдена.

Но внезапно Уроса с такой силой бросило в сторону, что только его шестое чувство, его почти акробатическая ловкость, спасли его от падения. Тут он понял, что произошло. Правое заднее копыто коня соскользнуло с мокрого дерева и прочно застряло между бревнами. Джехол оказался в ловушке. На мгновение конь остановился, всхрапывая.

С диким ржанием, упираясь ногами о бревна, он изо всех сил попытался вытащить застрявшую ногу.

Бесполезно. Он пробовал снова и снова. Ему не удавалось сделать ничего.

И впервые в жизни Урос насмерть перепугался. Чей-то голос кричал ему: «Джехол поранился! Джехол покалечен, изуродован, потерян… покалечен — изуродован — потерян…»

Жеребец собрал все свои силы и Урос чутьем наездника угадал, что в этот раз конь сможет освободиться. Еще одна секунда — и он вытащил бы ногу. Но конь не смог этого сделать. Он был на пределе, его мышцы устали и он прекратил попытки.

«Позор мне, позор! Если бы я мог ему хоть чем — то помочь, тогда бы ему это удалось. А я сижу на нем словно мешок!»

Джехол вновь начал собираться силами. Но в тот момент, когда конь, после многих бесполезных потуг, со всей силы опять рванул ногу из ловушки, Урос почувствовал такую нестерпимую боль, что рухнул обратно в седло, в котором он слегка приподнялся, чтобы помочь Джехолу. Травы Серех выдохлись.

Джехол больше не двигался.

«Он хочет мне сказать, что пока он несет на себе мой вес, он ничего не сможет сделать» — понял Урос.

Ненависть к самому себе, такому беспомощному, дала ему новые силы. Он обхватил шею Джехола руками, вытащил здоровую ногу из стремени и перекинул ее на левую сторону, повиснув на гриве Джехола так, что сломанная нога сама соскользнула вниз. Но когда его нога дотронулась до бревен моста, боль стала такой сильной, что у него закружилась голова и он зашатался. Урос упал на спину, растянувшись во весь рост под брюхом Джехола.

Это и спасло его от падения в реку.

Он думал, что лишится чувств, но боль удержала его в сознании.

Мокки прибежал вовремя. Он и Урос обменялись коротким взглядом и Мокки понял: сначала Джехол. Саис опустился на колени, обхватил своими огромными руками оба бревна, с силой потянул, и на короткое мгновение ему удалось раздвинуть их так широко, что конь вытащил свою ногу.

Мокки взял его за уздечку и осторожно перевел на другой берег. Потом он вернулся назад, взял Уроса на руки и, балансируя на шатающемся мосту, перенес его туда же. Он положил его на землю, рядом с лошадью. Молча осмотрели они ногу Джехола.

Он поранился не сильно, рана чуть кровоточила. Мокки обмыл ее холодной водой и наложил повязку из свежей травы. Затем он вновь привязал палки к ноге Уроса. Тот все смотрел на мост.

«Два коротких бревна… и я не смог перейти по ним. Для Мокки это было проще простого. Люди на родине засмеют меня!»

Его пальцы запутались в траве. Урос вырвал ее с корнями.

«Нет, это не будет, этого не может быть! Именем пророка, нет!»

— Помоги мне сесть в седло! — приказал он саису.

Мокки повиновался не сразу. Его глаза все смотрели на противоположный берег.

То счастье, что он испытывал, начало превращаться в глубокое отчаянье. Узкая полоска бурлящей воды делила его жизнь надвое. Серех на одной, а он на другой стороне. Никогда он ее больше не увидит.