Время жестоких снов - [105]
– Что бы ни случилось, моя госпожа, не убирайте руку.
Он коснулся указательным пальцем пятна-монеты на ладони Альды и почувствовал, как тумер просыпается. Мое, мое, отдай, не трогай, это мое. Аварица, чья-то позабывшая собственное имя жадность, была из неразумных тумеров, но обладала инстинктами, и те подсказали, что эту руку кусать не следует – можно обломать зубы. Осознать приближение собственной гибели она не могла – по крайней мере, так говорил Иша и так писали в книгах, хотя Киран задавался вопросом, как можно рассуждать о чувствах и мыслях атмы или тумера, если никто и никогда не разговаривал с этими остатками давным-давно распавшихся душ. Он надавил. Мое!!! По коже пробежал холодок, волосы на затылке зашевелились. Черные «вены» дрогнули, и Альда застонала сквозь зубы. Киран запоздало вспомнил о том, что изысканная дама, чья жизнь протекает над облаками, и сын горшечника имеют разные представления о боли – а ведь кое-что из его сумки могло бы помочь… но теперь никуда не денешься, надо продолжать. Если она отдернет руку, придется начать заново; будет больше боли и больше крови, но свой долг ученик морвита все же исполнит.
Он надавил сильней.
МОЕ!!!
По телу прокатилась волна холода, в ушах раздался вопль – пронзительный, но очень, очень далекий. Черные «вены» в мгновение ока усохли и отвалились, следом отвалилась и «монета», под ней открылась глубокая рана с воспаленными краями. Брызнула кровь. Альда опять застонала и со свистом втянула воздух – ткань обрисовала очертания ее рта. В ту же секунду Киран накрыл рану прозрачной массой, которую держал в левой руке, и масса завозилась над поврежденной плотью, словно живая. Чуточку усохла, подстраиваясь под размеры раны. Потемнела, потеряла прозрачность. Еще немного уменьшилась…
– Вот и все, моя госпожа, – севшим голосом сказал Киран, чувствуя себя куда более усталым, чем полагалось после такого простого исцеления. – Не пройдет и часа, как живица полностью излечит рану, даже следа не останется. Я… – Он вдруг осознал, что амрин стоит совсем рядом и лопается от гнева. Почему? Что такого произошло? Киран опустил глаза и понял: на подоле одеяния Альды Арналдо, на той части, что посветлей, виднелись следы крови. – Я прошу простить меня за причиненный вред, госпожа.
С этими словами Киран упал ничком и коснулся лбом пола.
Стало тихо.
Потом Альда Арналдо громко фыркнула.
– Клянусь священным гиацинтом, ты извиняешься за испорченные тряпки? Или за то, что процедура оказалась больнее, чем ты предполагал? Первое – ерунда; второе тебя и вовсе не касается. Поднимись. Посмотри на меня.
Он медлил.
– Сейчас же.
– Моя госпожа, – встрял амрин, – может быть, не стоит…
– Тио-та, почему ты все еще здесь? Мое платье для сегодняшнего вечера готово? Насколько я могу судить, осталось меньше часа. Ступай-ка и проверь, что успели сделать наши девушки без твоего присмотра. А с достойным Кираном, сыном Хани, учеником Иши, я и сама разберусь.
Амрин что-то буркнул, но не стал спорить с хозяйкой. Хлопнула дверь; они остались наедине. Киран медленно поднял голову, собираясь встать, но увидел такое, от чего ему захотелось провалиться сквозь все этажи башни, до самого низа.
Альда Арналдо сняла вуаль.
Конечно, он знал, что Чистые – такие же люди, как прочие жители Ахимсы. Люди, которым… повезло. Однако при виде этого лица первой мыслью было: она не человек, она дух, она атма, Дитя Праха и Пепла, существо из иного, неизведанного мира. Треугольное, с широкими скулами и неимоверно узким подбородком; с изящным носиком и маленьким ртом. Изысканно-бледное, почти белое, из-за чего светло-голубые глаза сияли на нем, будто подсвеченные изнутри. О да, они и впрямь светились – излучали лукавство.
– Скажи-ка, – проговорила она. – Чем питается аварица?
Киран сглотнул. Может, послышалось?..
– Я не выходила из башни, – продолжила девушка. – Только встретилась с торговцем, который привез ткани из Виррии, – старый друг моего отца, мы доверяли ему, как члену семьи… и даже больше. Я перебирала ткани, которые он привез, и почувствовала, как что-то укололо в ладонь. Но всем известно, что тумеры заражают только тех, кто готов их принять, и поэтому я спрашиваю тебя: чем питается аварица? Говори правду, если не хочешь сделаться соседом того торговца в нашей темнице.
Он посмотрел на свои руки – живую и мертвую, – потом перевел взгляд на лицо Альды, такое красивое и такое жестокое.
– Жадностью. Аварица питается жадностью, моя госпожа.
«И вы бы знали об этом, живя у подножия башни, а не на ее вершине».
Она взмахнула длинными ресницами, словно от изумления, а потом расхохоталась. Ее смех был мелодичным, как перезвон серебряных колокольчиков, как пение птицы-полуночника, как сон, как мечта…
– Теперь я понимаю, почему Тио-та и остальные краснели и бледнели все утро, когда я спрашивала их об этом. Зря! Ведь им-то отлично известны мои неуемные желания. И, чтоб ты знал… – Дочь хозяина Гиацинтовой башни резко наклонилась вперед, приблизившись к ученику морвита, который по-прежнему стоял на коленях. – Я всегда получаю то, чего хочу.
Он закрыл глаза.
– Можешь быть свободен, – сказала Альда Арналдо. – Тио-та должен был оставить у дверей кого-нибудь, и этот кто-нибудь проведет тебя наружу. Спасибо, что соизволил прийти и помочь – и мне, и своему учителю, ведь негоже прерывать священную медитацию, верно? Последствия могут быть… плачевными.
Смерть ловит рыбу. Веселится на вечеринке. Напивается в трактире. А все обязанности Мрачного Жнеца сваливаются на хрупкие плечи его ученика. Но делать нечего: берем косу, прыгаем на белую лошадь Бинки — и вперед!
Что касается таких вещей, как вино, женщины и песни, то волшебникам позволяется надираться до чертиков и горланить во все горло сколько им вздумается. А вот женщины... Женщины и настоящая магия несовместимы. Магический Закон никогда не допустит появления особы женского пола в Незримом Университете, центре и оплоте волшебства на Диске. Но если вдруг такое случится...
Рассказ адаптировал: Золотых Рем ([email protected])Метод чтения Ильи Франка.
Добро пожаловать в Убервальд! В страну, славную вековыми традициями, где до сих пор играют в такие замечательные игры, как «попробуй убеги, чтобы тебя не сожрали» и «успей домой до захода солнца». Здесь вас встретят ласково улыбающиеся вампиры, милые игривые вервольфы и радушные, отзывчивые гномы.А еще здесь лежит легендарный Пятый Слон, некогда упавший на Плоский мир и устроивший чудовищное дискотрясение. А еще здесь множество железа, золота и жировых месторождений – в общем, тех самых штук, которые до зарезу нужны такому цивилизионному городу, как Анк-Морпорк.Так что вперед, сэр Сэмюель Ваймс! Отныне вы – дипломат.
Говорят, мир закончится в субботу. А именно в следующую субботу. Незадолго до ужина. К несчастью, по ошибке Мэри Тараторы, сестры Неумолчного ордена, Антихриста не пристроили в нужное место. Четыре всадника Апокалипсиса оседлали мотоциклы. А представители Верхнего и Нижнего Миров сочли, что им очень симпатичен человеческий род…
«Занимательный факт об ангелах состоит в том, что иногда, очень редко, когда человек оступился и так запутался, что превратил свою жизнь в полный бардак и смерть кажется единственным разумным выходом, в такую минуту к нему приходит или, лучше сказать, ему является ангел и предлагает вернуться в ту точку, откуда все пошло не так, и на сей раз сделать все правильно».Именно этими словами встретила Мокрица фон Липвига его новая жизнь. До этого были воровство, мошенничество (в разных размерах) и, как апофеоз, – смерть через повешение.Не то чтобы Мокрицу не нравилась новая жизнь – он привык находить выход из любой ситуации и из любого города, даже такого, как Анк-Морпорк.
Юная Рита училась, общалась, жила. Но с приходом одного шамана все встало с ног на голову. Она вернулась домой. Заняла свое место в Кругу Тринадцати. Однако что-то не давало ей повода сидеть спокойно, и она постоянно вляпывалась в истории. И теперь ее мучают только три вопроса: зачем уничтожать Круг Тринадцати? Кто такой шаман Жинн и каким боком-припеком здесь ее бывший ректор? И кто же все-таки любит Риту, не обманывая? Закончено, но почти не редактировано.
Найти бабулю, догнать мечту и уничтожить проклятие — таков мой девиз на ближайшие полгода. Но как быть, если бабуля сбежала неизвестно куда, мечта махнула хвостом, а с проклятием вообще полное недопонимание — то ли оно есть, то ли его нет? Ринуться в гущу событий? Да мы всегда пожалуйста! Оказаться у эльфов? С превеликим удовольствием! Стать ведьмой? Как нечего делать! И не буду я эльфийской наследницей, если девиз мой не станет планом!
Штуковина, которую я нашёл на улице, оказалась пультом для перехода. Я принёс её домой и, нажав красную кнопку, переместился в первобытный мир брутальных воинов, сумасшедших шаманов и опасных существ. В мире, где жизнь ценится не дороже хорошего кинжала, нужно быстро думать и решительно действовать, ну а если на тебя повесили пожирающее проклятье, то придётся согласиться на всё, лишь бы выжить… Обычная жизнь стала для меня смертной скукой, пока не всплыли подробности о находке. Что же такое — этот пульт для перехода? И что случилось с тем парнем, который его потерял? .
Замкнутые в одном пространстве непримиримые враги никогда не смогут понять друг друга. Сумеет ли жестокий Наг, уничтоживший семью юного Ависа, выполнить задание до конца и свернуть хрупкую шею беглеца? 18+.
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.
Бескрайние равнины, горы и дебри, могучие города Варнена остались позади, и отряду путешественников предстоит столкнуться с таинственной частью мира Инри. Нечто забытое, в глубине сокрытое, как и не бывшее, но вновь ожившее…. Могучая дикая природа, скрывающая в себе древних таинственных существ, и очень старая незавершённая история частью которой невольно становятся путники. Испытание на прочность на пределе сил и некто действующий стремительно и беспощадно. Всё это ожидает Вас во второй части трилогии.