Время вспомнить все - [23]

Как у всякого скульптора, в его жизни был один монументальный заказ. А случилось это еще в те далекие доперестроечные времена, когда Леонид Хоботов закончил третий курс и поехал подзаработать деньжат на Дальний Восток, в Приамурский край, богатый деньгами, но не скульпторами. Там для людей его профиля была земля обетованная. Каждый колхоз, каждый завод или предприятие, мало-мальски себя уважающее, считало за честь иметь собственный памятник вождю. И такой заказ Леонид Хоботов получил в железнодорожном депо, которое стало победителем в социалистическом соревновании.

Начальник депо, сидя в кабинете, глядя на бородатого скульптора с сильными руками, сказал:

– Хочу, чтобы у нас.., прямо под окнами моего кабинета стоял памятник Ленину. И не маленький, а такой.., метра четыре или пять. Возьметесь, товарищ скульптор, сделаете? – Конечно сделаю, – сказал Хоботов, прекрасно понимая, что такая работа заберет уйму времени, и он не успеет вернуться к началу учебного года в Москву.

Но Москва во все времена была дорогим городом, даже когда цены повсюду в стране были вроде бы одинаковые. Больше товаров – больше соблазнов. Но выбирать ему не приходилось.

Он развернул перед начальником депо лист ватмана, приготовленный еще в Москве.

– Вот, Николай Петрович, взгляните, предлагаю вам такой памятник.

Если бы этот вариант был отвергнут, в тубусе Хоботова имелось еще четыре варианта. На одном эскизе Ленин стоял, на другом сидел, на третьем шел против ветра в светлое будущее, заложив руки за спину, как уголовник на прогулке. Неизменными были лишь развевающиеся полы пальто и взгляд вождя, устремленный в будущее, – туда, за голубые сопки, старательно выведенные акварелью, такие, какими представлял их себе, сидя в Москве, Хоботов.

– Да, мне это нравится, – сказал начальник депо, увидев эскиз, и тут же вдавил кнопку селектора – так, что селектор пискнул, словно бы начальник депо наступил на хвост мыши.

Ему приглянулся Ленин, стоящий на башне броневика с двумя пулеметными стволами.

– Эй, парторг, зайди-ка ко мне. И главного инженера прихвати, да профсоюзного вожака с комсоргом сюда. Немедленно!

Четверо мужчин в пиджаках, при галстуках, появились в кабинете начальника депо тотчас, В кабинете было множество паровозиков, и если бы дело происходило не в депо, то можно было бы заподозрить хозяина в сумасшествии, дескать, выжил мужик из ума и забавляется игрушечными паровозиками. Хромированные, золоченые, вырезанные из цельного куска дерева, склеенные из картона, – словом, паровозы были самых разных моделей, они стояли за стеклом на полках. Даже пепельница на столе, и та была в виде товарного вагона, застывшего на блестящих рельсах, уложенных на миниатюрных деревянных шпалах. Рельсы к шпалам были приделаны маленькими гвоздиками, искусно выполненными умельцем.

– Гляньте-ка, товарищи. Как вам Владимир Ильич?

Владимир Ильич понравился всем, разве что наклон головы вызвал у парторга некоторые сомнения: слишком уж вперед была подана выпуклая голова вождя.

– Чего морщишься, парторг? – спросил начальник депо.

Парторг встал в ту же самую позу, что и Ленин на эскизе, предложенном Хоботовым. Кучерявый чуб упал парторгу на глаза, он резко дернул головой, чуб пружинисто взвился и прилип к потному от волнения и умственного напряжения затылку.

– Я, Николаич, смотрю на это дело вот как, – словно на партсобрании принялся рассуждать парторг, взявшись руками за лацканы пиджака, – как-то уж больно стремительно идет Владимир Ильич, больно голова у него наклонена вперед, словно стену собрался лбом пробить. Не по-ленински это… Хотя…

– А по-моему, это даже хорошо, – сказал начальник депо, – прет как тепловоз.

Подобный аргумент, произнесенный начальником депо, парторга убедил.

– Я вот что, товарищи, думаю. Мне до пенсии осталось два года, – веско произнес начальник депо, опершись кулаками о крышку стола, – я хочу, чтобы по мне хорошая память у путейцев осталась. Каждое утро они будут идти на работу, гудки слушать и памятник видеть. Можно, конечно, и дом достроить, но квартир-то на всех не хватит. Народ-то размножается, дети родятся, внуки… А одного памятника на всех хватит.

Вот был я в Карелии на семинаре руководителей депо, так там такой памятник стоит, что прямо руки чешутся, как работать хочется. Пусть и у нас такой будет, пусть у наших людей тоже руки чешутся.

– А сколько это будет стоить, Николаич? – с дрожью в голосе поинтересовался главный инженер и, взглянув на профсоюзного лидера, толкнул того в плечо.

– Деньги у нас есть, на такое дело и министерство раскошелится, да и область молчать не будет.

Все посмотрели на Хоботова. Тот стоял с важным видом, держа в руках тубус с тремя запасными вариантами.

– Это смотря из чего делать, товарищи начальники, – сказал Леонид.

– А из чего вы предлагаете, Леонид Антонович?

– Я предлагаю из бетона. Стоять будет вечно. Железная конструкция, бетон – это материалы почти вечные, лет на сто хватит.

– Из бетона, говорите?

– А потом под бронзу раскрасить, – облизнув губы, произнес начальник депо.

– Можно и бронзовкой.

Решение было принято. Начальник утвердил эскиз, написав в правом верхнем углу «Согласовано». И Хоботов приступил к работе. По договору он должен был получить две с половиной тысячи рублей за исполнение четырехметрового памятника. Ему выделили гараж, там как раз и было четыре метра от пола до потолка. Так что место скульптор-студент отхватил хорошее, гараж кирпичный, капитальный, теплый. Три месяца трудился Леонид Хоботов и наконец пригласил начальников.