Время возвращаться домой - [26]

 Под потолком клубился вонючий черный дым.

 Лешка подскочил к окну, дернул за ручку. Не открылось. Он повернул ручку до упора, окно вдруг отвалилось и начало медленно заваливаться на лейтенанта верхней частью. Он легко удержал его, попытался вставить обратно. Получилось. Но стоило ему сделать шаг назад, как окно опять завалилось и... И замерло, оставив большую щель.

 - Ты что тут творишь? - закричала вошедшая на кухню Танька.

 - Да я...

 - Ирод колхозный, ты зачем чайник спалил? Фу, вонища!

 - Да ты ж сказала его поставить, я и поставил...

 - Бестолочь! Опездол! Ты что, первый раз электрический чайник увидел?

 - Они разве такие?

 - Ой, лышенько... Откуда ты свалился на меня... Да черт с ним, с чайником, все равно уже... Так! Сядь на морщину ровно и не отсвечивай.

 - Тань, я, кажется, еще окно сломал...

 - ГДЕ???

 - Вот, - показал он рукой на отвалившееся окно.

 На лице его отразилось такое отчаяние, что Танька не выдержала и захохотала:

 - С окном как раз все нормально. А вот с чайником... Ладно, в кастрюльке вскипячу. Сядь, не отсвечивай и смотри телевизор.

 - Ааа... А где он?

 - Да вот же! - ткнула она в черный ящик с блестящей поверхностью, висевший под самым потолком.

 Волков взял табуретку, забрался на нее и потянулся было к ящику.

 - Стоять! - взвизгнула Танька. Волков замер.

 - Я говорю смотреть, не руками лезть!

 - Ну я...

 - Вот валенок! Ты и телевизоров никогда не видел?

 - Неа, - сознался лейтенант.

 - Понятно. У вас там, на сорок первом, все такие малахольные?

 - Только я... - буркнул Волков.

 - А, это хорошо... Иначе вы своей отсталостью весь мир можете уничтожить. Так. Держи. Вот это пульт. Дистанционный. Кнопочка "он\офф" включение. На эту клавишу жмешь и переключаешь каналы. Сидишь молча. Ничего больше не трогаешь. Понятно?

 - Да, - ответил лейтенант. - А если...

 - Молчи лучше, Лешик. Молчи и не мешай мне.

 Волков ткнул в "он\офф". В телевизоре что-то едва слышно щелкнуло, прозрачная поверхность засветилась и...

 - ...в ноль-ноль прибыл президент Украины Виктор Янукович и сопровождающие его лица. После ряда переговоров в начале июля состоится подписание документов, по которым Украина вступает в Таможенный Союз.

 Картинка сменилась.

 - Мы все знаем, каким трудным и непростым был путь Украины к интеграции с Таможенным Союзом. Не всем это нравилось, в том числе и в самой Украине, и в Российской Федерации. Осталось решить немногие технические вопросы, - освещаемый вспышками фотокамер говорил в десятки микрофонов невысокий лысый мужик. Лицо мужика было слегка одутловато, но говорил он спокойно и уверенно. Рядом стоял и улыбался здоровенный медведь. По другую сторону от лысого невозмутимо смотрел на Волкова какой-то не то казах, не то монгол. Возле него, не зная, куда девать руки, прищуривался под фотовспышками усатый.

 - Это кто? - спросил у телевизора Волков. Ответила Танька:

 - Ай, опять какие-то переговоры, херня. Переключи.

 Волков и переключил. Получилось, картинка сменилась. Теперь на экране какой-то авиационный полковник стоял на вытяжку перед пехотным капитаном.

 - Ой, - сказал Волков. - Это что?

 - Фильм какой-то про войну. Не люблю про войну. Переключи.

 - Подожди!

 - А вы, лейтенант, арестованы! - сказал капитан полковнику и начал сдирать шпалы с петличек.

 - Ненавижу вашу энкаведешную сволочь! - плюнул полковник-лейтенант в лицо капитану.

 - Почему энкаведешную-то? - не выдержал Волков. - У него же петлицы черные. И... Ой, а почему эмблема артиллерийская?

 - Ой, Леш, переключи эту мутотень. Терпеть не могу.

 Картинка сменилась.

 - Наши йогурты одинаково полезны для всей семьи. Раз! Освободи себя от гнета! - на экране показался нарисованный кишечник, внутри которого толкались какие-то зубастые глисты, стремительно вытесняющиеся зеленым "йогуртом" куда-то вниз, за экран.

 - Еще!

 - Есть!

 Теперь на экране корчился какой-то клоун в перьях и очках в пол-лица:

 - Чики-пуки-эй! Чики-пуки-ой! Мама, мама, я замуж выхожу! На мужиков погляжу!

 В песне, если это можно было назвать песней, смысла не было. Просто какой-то набор слов, слегка рифмующихся друг с другом. Зато за спиной клоуна скакали полуголые девки, за которыми гонялись такие же полуголые мужики.

 - Можно я это выключу? - пожаловался Волков. - У меня от него голова болит.

 - С похмелья у тебя голова болит. Ну, выключи, хотя я тишину не люблю...

 - А я люблю. В тишине думать хорошо.

 - О чем думать-то? Эх, срубило меня что-то вчера. Навалилось столько всего, даже в магазин не заглянула... - пожаловалась Таня, рассматривая полупустой холодильник.

 - Ты чего делать собираешься, Таня? - спросил Волков.

 - Не знаю... Домой мне нельзя...

 - Что значит, не знаешь? Почему нельзя?

 - У меня паспорт просрочен. Впрочем, на таможне штраф заплачу деньгами и передком. А там... Нет. Нельзя. Я же маме четыре года врала, что поступила в театральное. Все хотела денег подкопить и приехать такой раскрасавицей... А деньги как песок... Тебе не понять.

 - Я постараюсь...

 - Да что ты постараешься, Лешик? Тебе не понять, что это такое - за ночь пятерых через себя пропустить. Иногда одновременно. А потом Ваха этот с дружками... За людей нас не считают. Вот отработаешь ночь - утром нажрешься и спать. Вечером - нюхнешь и на работу. Ты это не поймешь. Смотри!