Время волка - [29]

— А он что, действительно нужен? — насмешливо спросил я и пояснил — Все сейчас, в том числе даже славянские колдуны из Явьего мира, помешаны на демократии. Они и на князей-то смотрят косо, так что тогда говорить о короле? Думаю, что это уже не актуально, Тома. Сама пойми, зачем мне становиться королём, чтобы меня признают всего три, четыре десятка колдунов. Это будет просто смешно.

У Тамары на этот счёт имелось совсем иное мнение:

— Не волнуйся, Сережень, за тобой может быть не встанут все колдуны и маги, зато оборотни мигом признают в тебе своего законного вожака, а вместе с ними все остальные обитатели потустороннего мира, которых некоторые господа склонны считать существами второго сорта. Хотя Род давал короля только людям, он при этом сказал, что каждое существо, если оно припадёт к руке короля, получит от него защиту. Даже такое страшное и лютое, как навий волк.

Услышав это я так резко отшатнулся, что чуть было не опрокинул кресло. Для меня это было уже слишком, и я прорычал:

— Пусть даже и не надеется. Для меня навий волк первейший враг и до тех пор, пока я его не уничтожу, никто из вас не заставит меня напялить на себя эту вашу идиотскую корону. Считай, что я тебе поклялся в этом, Тамара. Понятно?

— Ты с ума сошел? — возмутилась Тамара — Какое тебе теперь дело до навьего волка? Тебя, идиота, от него твоя жена и её подруги спасли, принеся себя в жертву. Всё, он уже никому не страшен, а раз так, то пусть лежит в недрах Чёрной горы и спит. Знаешь ведь, что про такое мудрые люди говорят — не буди лихо, пока оно тихо. Ладно, это всё равно не сегодня и не завтра решать. Пока Настеньке не исполнится восемнадцать лет, ты служишь мне, Сережень, и хотя некоторых приказов я не могу тебе отдать, не забывай о том, что ты должен быть мне покорным. Ладно, мне сегодня ночью спать точно не придётся, ты у нас вообще по ночам спать не привык, но Настеньку будет лучше уложить спать дома. Так оно как-то спокойнее. Хотя в этом дворце хватает защитников, там вам обоим точно ничто не угрожает, поэтому езжайте домой, а завтра чуть свет — в Моховое.

Мы вышли из кабинета и поднялись на второй этаж, где Настёна, лёжа на кровати, разглядывала лепнину на потолке. Попрощавшись с дальней родственницей, которая на самом деле оказалась куда более близкой, чем я мог подумать, мы отправились домой. В машине, Настя на этот раз села позади, моя дочь спросила:

— Геша, а ты правда дракон?

Кивнув, мой друг ответил:

— Правда, Настенька, но драконом я обернусь только завтра утром, в Явьем мире. Здесь, на Земле, мне лучше этого не делать. Зато чтобы не мучиться, я сейчас покажу, на что способен твой «Майбах», это ведь не только машина, но ещё колдовское помело. То есть летательный аппарат вроде самолёта, но получше. Лднако, летать на нём ты будешь уже в Моховом. Там, кстати, лучшая во всех потусторонних мирах высшая школа колдовства и магии. В ней даже иностранцы из нескольких десятков других миров, подобных Земле, учатся. Ты ведь понимаешь, что колдовству тоже нужно учиться?

— Понимаю, — уныло ответила Настя, — только мне совсем не хочется становиться колдуньей, Геша.

— Можно подумать, что я хотел стать гномом-драконом, — с ухмылкой ответил наш водитель, отрываясь от дороги и круто поднимаясь в небо, — ничего не поделаешь, таким уж я родился. Ты же родилась колдуньей, а потому просто не можешь быть кем-то другой, но тебе, между прочим, ничто не мешает изучать биологию. Кстати, её в высшей школе твоего деда сам Карл Линней преподаёт. Он ведь маг.

Настя лишь вздохнула. До дома мы домчались в считанные минуты и Геша, чтобы не мучиться лишний раз, влетел на «Майбахе» прямо в нашу квартиру и припарковался посреди Настиной тусовочной, чем окончательно убедил мою дочь в том, что тётя Тамара говорила ей правду. Поверить в это ей было нелегко, но мне когда-то пришлось оказаться в куда более сложной и неприятной ситуации. Ничего, оказавшись в Явьем мире, моя дочура быстро повеселеет.

Глава 5 Два скандала подряд в потустороннем мире

Стоило только Насте выйти из машины, так тут же едва не случился конфуз. У меня даже сердце ёкнуло. Увидев перед собой Сидора Семёновича, моя дочура бросилась к нему и подхватила на руки:

— Какой миленький! Пап, это наш домовёнок?

Н-да, сказать такое про домового, которому лет эдак тысячи две, принимавшему участие в нескольких десятках битв, надо иметь немалую отвагу. Семёныч проявил себя истинным джентльменом. Беспомощно суча мохнатыми кошачьими лапками, он взмолился:

— Хозяйка, опусти меня на пол.

Мы с Гешей переглянулись, и я скромно кашлянул в кулак:

— Семёныч, ты тут, того, общайся с Настей, а нас дела ждут.

Домой взвыл:

— Хозяин, да, что же это деется? Я ведь не кошка!

Мы, тихонько хихикая, смылись из квартиры. Вот теперь Семёныч мог открыто расхаживать по ней и наводить порядок с помощью колдовства. Что-что, а порядок он любил. В Гешиной квартире я первым делом сел верхом на новое мотопомело. Это был всё тот же мотоцикл «Yamaha V-Max» классического чёрного цвета с обилием хрома, но теперь вместо пусковых установок ракет из него выдвигались даже не пулемёты, а настоящие авиационные пушки калибра двадцать четыре миллиметра. Из них я мог стрелять чуть ли не во все стороны, но для этого нужно было иметь четыре глаза, способных смотреть куда угодно. Геша, увидев сомнение в моём взгляде, сказал: