Время умирать. Рязань, год 1237 - [4]

К шестнадцати годам Ратьшу, превратившегося в крепкого юношу, поставили десятником. К двадцати — сотником. А пять лет тому Великий князь Рязанский Юрий Ингоревич пожаловал его боярским званием. Пожаловал заслуженно — в бою он не многим уступал Могуте, а в вождении воинских отрядов, знании степи и ее обитателей, превзошел всех своих учителей. Потому к боярскому званию был назначен воеводой степной стражи. Должность хлопотная. Отдохнуть можно было разве только в глухозимье, а как снег сойдет и степь просохнет, только успевай поворачиваться. Сколько пограничных городков да крепостиц раскидано, по постоянно двигающейся на юг, Рязанской границе. Опять же, засечные линии, дальние дозоры. Потом, поездки к дружественным и не очень половецким ханам и старшинам бродников, переговоры, улещивания, угрозы. А уж, если набег случится…. В общем, хлопот много. Могута остался при новоиспеченном боярине ближником — советы многоопытного воеводы всегда приходились к месту.

С такой беспокойной жизнью Ратислав до сих пор не обзавелся семьей. Хоть вымахал в рослого, крепкого, как молодой дубок белокурого красавца, на которого заглядывались, девки, молодухи и даже зрелые за тридцать весен, обремененные кучей ребятишек, замужние бабы и честные вдовицы.

Боярин еще раз глянул на скачущего.

— Подождем, — сказал он и снова присел на скамейку.

Могута устроился рядом.

Ждали не долго. Скакун застучал копытами по мосту через ров и через миг, присев на задние ноги и обдав запахом конского пота, был осажен рядом, с поднявшимися на ноги Ратиславом и Могутой. Запыленный всадник, без брони, из оружия только меч на поясе, спрыгнул на землю и, отдав легкий поклон, произнес:

— Боярин, Великий князь срочно требует в Рязань.

— Что там стряслось такое? — тревожась, спросил Ратьша.

— Мне не ведомо, велено только передать, что б не мешкал.

— Ладно, пойди умойся, поешь. Коня на конюшню сведи, там примут. Обратно с нами поедешь.

Гонец кивнул, взял скакуна под уздцы и повел его в ворота.

— Что ж такое случиться-то могло? — задумчиво протянул Ратислав. — Седьмицы не прошло, как князь сам отпустил меня. Неуж в степи стало не спокойно?

В этом годе с самой весны, только степь просохла, Рязанские дозоры рассыпались по дикому полю, уходя далеко на полдень. Тревожно там было все последние четыре года. С тех пор, как, снова появившиеся с востока татары, затеяли войну с Волжской Булгарией и восточными племенами половцев. Первый раз русичи встретились с ними четырнадцать лет назад в печально знаменитой битве при Калке. На обратном пути потрепанных победителей булгары заманили в засаду и разгромили в дым. Пленных татар продавали по цене баранов, потому и называли гордые Булгары сию битву Битвой Баранов.

Однако не прошло и десятка лет, как татары появились снова, поставили юрты в устье Итиля и начали теснить Булгар. А заодно и мешающих им пасти свои стада половцев. Татары, или монголы, как они сами себя называли, покорили, или пожгли хазарские и саксинские города в устье Итиля и по северному берегу Хвалынского моря, а потом двинулись вверх по Итилю-Волге. Шло у них спервоначалу все споро: небольшие булгарские заставы отступали, не принимая боя. Но потом пошли леса. Булгары, к тому времени, соорудили в этих лесах засеки и остроги, а крепостная линия построена там была с незапамятных времен, сторожа богатую Булгарию от жадных степняков. Здесь татар и остановили. Булгары, удерживая их возле укреплений, наносили удары мелкими отрядами, внезапно появляющимися и так же исчезающими в лесной дебри. Потом им на помощь пришли башкирды, кочующие на восход от Итиля. И татары не выдержали, откатились к дельте Волги. Правда, добить их не получилось. Между союзниками начались раздоры — постарались монгольские послы, имеющие богатый опыт по внесению раздоров в ряды своих врагов. Башкирды ушли обратно в степи, оставив булгар с татарами один на один. Но теперь даже с одними ними находники справиться не могли. Три года война сводилась к взаимным набегам, не принося преимущества ни той, ни другой стороне.

Четыре года назад на помощь монголам явился хан Батый. С ним пришли и три его брата. Имен братьев Ратьша не запомнил. Опять татарам удалось потеснить булгар, а Башкирдов даже разбить и покорить. Но снова булгарам удалось отбиться. А в начале прошлого года Батый отъехал в главную ставку монголов, находящуюся где-то далеко на востоке рядом с Богдойским царством, тем самым, откуда возили шелк. Половину этого царства, как говорили купцы, монголы уже завоевали, а со второй, южной, до сих пор длилась война.

Прошлой осенью Батый вернулся, ведя с собой несметное войско. Удара его Булгары не выдержали. Укрепленные линии были прорваны и монголы хлынули внутрь страны. Всю зиму враг зорил Булгарскую землю, истребляя сопротивляющихся поголовно. Несколько крупных городов, в число которых входила столица Булгарии Биляр, отбивались до последнего. Теперь на их месте, говорят, остались только головни и обугленные кости сожженных жителей.

Этим летом какая-то часть завоеватели обрушилась на половцев, громя их в мелких стычках и тесня за Дон. Сколько пришельцев осталось на Итиле, сколько гоняло по степи половцев, и сколько осталось в Булгарии, никто не знал. Купцы с тех мест не приходили, свои идти туда боялись. А только от купцов во все времена можно было хоть что-то узнать о происходящем в дальних странах.