Сергей проснулся за минуту до сигнала будильника. Роняя одеяло на пол, он вскочил и нажал на кнопку, чтобы не дать разразиться зловредному устройству мерзким пиликаньем. Обычной утренней вялости не было. Организм был бодр и готов к действию. Быстро совершив утренний туалет, юноша вышел из коттеджа и двинул к ангару с флаерами, находящемуся метрах в тридцати от дома.
В ангаре стояли два летательных аппарата — небольшой двухместный и совсем миниатюрный одноместный. Сергей подхватил мешки с оружием, едой и водой, сваленные вчера у входа и забросил их в багажное отделение маленького одноместного флаера, который облюбовал для полета. Потом открыл прозрачный колпак кабины и запустил компьютер на предполетное тестирование. Еще раз прикинул, не забыл ли чего — возвращаться обратно, пожалуй, будет далековато. Решил, что вроде все взял. Уперся ступней в выемку на стенке флаера и запрыгнул в кабину. Аппарат под его весом мягко качнулся на опорах. Флаер имел форму равнобедренного треугольника со скругленными углами, метра два с половиной в длину и около двух в ширину, высота флаера составляла полтора метра. Венчала это, сверкающее серебром чудо техники, кабина пилота, закрывающаяся прозрачным колпаком. В ней в удобном анатомическом кресле и устроился Сергей. Моргающие на пульте разноцветные огоньки, загорелись ровным зеленым цветом. Тестирование закончилось. Можно было взлетать.
— Западный берег Южного материка, — задал координаты Сергей. — Квадрат Q1345.
— Принято, — приятным баритоном ответил бортовой компьютер. И, после небольшой паузы добавил:
— К взлету готов.
— Тогда взлетаем, — скомандовал Сергей.
В прозрачном потолке ангара возникло быстро расширяющееся отверстие. Послышалось тихое гудение, и маленький аппарат легко взмыл вверх. На пульте вспыхнули обзорные экраны. На экране обзора нижней полусферы был виден уменьшающийся островок с маленьким заливчиком и, качающейся в нем белоснежной яхтой, ухоженный участок с оранжевой крышей дома и разбросанными там и сям хозяйственными строениями. Тут же блестела лента ручья, обрамленная темно-зеленой бахромой водолюбивой растительности, пересекающая участок и впадающая в океан в той самой единственной бухте. В центре острова возвышалась небольшая горушка, покрытая кустарником и невысокими деревцами, из склона которой и вытекал ручей. Островок был почти правильной круглой формы и в поперечнике достигал пяти километров.
Флаер продолжал набор высоты, и на экране начали появляться соседние острова архипелага. Острова были разного размера и формы. Были совсем маленькие, скорее скалы, а не острова — необитаемые. Были примерно равные размером с тем, с которого он взлетел. На таких, обычно располагалось от трех до десяти участков с домами. Наконец, на экране появился самый большой остров архипелага, размером семьдесят на сорок километров, на котором находился маленький городок-столица с населением в пять тысяч человек.
Бортовой компьютер сменил полетный режим двигателя, включив горизонтальную тягу. Аппарат, продолжая набор высоты, рванул на юго-запад. Сергея придавило к креслу перегрузкой.
— Уменьшить ускорение? — заботливо поинтересовался компьютер.
— Ничего, нормально, — отозвался юноша.
Архипелаг из ста семидесяти, примерно, островов, среди которых находился и остров с домиком деда, переместился на экран заднего обзора и начал быстро уменьшаться, превращаясь в зеленовато-желтую россыпь точек на бирюзовой глади океана.
— Предполагаемое время полета три часа сорок три минуты, — снова заговорил компьютер. — Хотите послушать музыку, посмотреть видео?
— А есть у тебя что-то по истории и географии планеты?
— Есть обзорный видеофильм для туристов на полтора часа. Есть более подробный на шесть с половиной. Какой предпочитаете?
— Давай который покороче.
— Принято.
На центральном экране побежали титры фильма. Флаер тем временем пробив тонкую пелену слоистых облаков, поднялся до пяти километров. Их неровные полосы расчертили пространство, раскинувшейся внизу синевы океана. Начался фильм и Сергей попытался сосредоточиться на его содержании, тем более что смотреть снаружи стало не на что. Фильм кратенько, но информативно, с богатым видеорядом, излагал историю открытия и колонизации планеты Пальмиры, на которую в гости к деду прибыл студент Московского института экзобиологии Сергей Князев.
Его дед трудился здесь в качестве главного эксперта-биолога планеты. Отец Сергея так же подвизался на ниве сей достойной всяческого уважения науки. Так что Князев готовился стать представителем третьего поколения экзобиологов в их роду. Дед жил и работал на Пальмире уже пятнадцатый год. Но регулярно на отпуск выбирался на Землю навестить единственного сына, невестку и внука, живших в подмосковном научном городке. Потому деда своего Сергей знал и любил. Вот только выбрался в гости к нему впервые. Собственно это было и первое его путешествие за пределы Солнечной системы. После успешного завершения начального цикла обучения в институте родители и дед скинулись на эту поездку, в качестве поощрения любимому сыну и внуку.
Общие сведения о Пальмире юноша, вроде бы помнил, но фильмом, все же, увлекся. Его создатели оказались людьми талантливыми. Краткое содержание фильма сводилось к следующему. Планета была открыта двадцать шесть лет назад. Находилась она в «поясе жизни» и имела очень близкую к земной атмосферу, потому условия на ней оказались оптимальны для формирования богатой биосферы на основе углерода. Биосфера оказалась даже слишком богатой для полноценной колонизации. Единственный, но гигантский материк планеты, вроде древней земной Пангеи, был вытянут вдоль экватора. Почти всю его поверхность покрывали влажные и душные экваториальные джунгли, буквально кишащие экзотической фауной. Жить человеку там, без радикального изменения экосистемы, было невозможно. А Управление Освоения Внешних Миров категорически не приветствовало такое вмешательство в экосистему, так редко встречающихся планет, имеющих жизнь. На планеты, имеющие жизнь разумную, даже высадка без особого согласования запрещалась, только наблюдение с орбиты. Правда, планет таких пока было обнаружено всего две. На обеих, аборигены не вышли даже на уровень применения металлов. А на Пальмире признаков разумной жизни обнаружено не было.
