Время светлячков - [3]

Шрифт
Интервал

Кутаясь в лёгкий полушубок, Лара, наконец, добралась до знакомой девятиэтажки, быстро поднялась на шестой этаж и влетела в распахнутые двери. Внутри все было пропитано светом и ароматом благовоний, и девушка сходу попала в объятия Златы, худенькой и нежной блондинки, пахнущей так же сладко, как воздух в её квартире.

— Ну, наконец-то! — воскликнула она. — Проходи скорей, мы уже начинаем!

— Сейчас, — сказала Лара, высвобождая из-под шапки длинные чёрные волосы. Блестящей волной они рассыпались по плечам, и она улыбнулась своему отражению. Из зеркала на неё смотрела румяная от ветра симпатичная девушка с горящим взглядом.

— А у нас сегодня тренинг на любовь!

— На любовь? Как здорово!

Переодевшись, Лара вошла в светлую комнату, освобождённую от мебели. В центре комнаты был сложен алтарь из камней, посредине которого горела свеча. Вокруг стояли девушки и оживлённо, но негромко болтали. На полу у камней сидел Яр, высокий темноволосый мужчина лет тридцати пяти, в синей футболке и тёмных спортивных штанах, и смотрел на огонь.

— Добрый вечер! — сказала Лара, и девушки поприветствовали её в ответ.

Яр молча улыбнулся ей, поднялся и встал в круг.

— Хорошо… Мы начинаем, — таинственным певучим голосом сказала Злата.

Участники глубоко вздохнули, взялись за руки и закрыли глаза. Пару минут они слушали волшебную звенящую тишину перед началом таинства. Лара сжимала руки двух девушек, в сознании и теле её разливалось блаженство.

Дым благовоний стелился по комнате. Вскоре зазвучала громкая электронная музыка — мелодичная, с восточными мотивами. Девушки и Яр начали спонтанно двигаться в трансовом танце. Злата выключила свет, переставила свечу на полку, и люди продолжали плавно перемещаться по комнате с закрытыми глазами, каждый в собственном ритме, погружаясь в свой внутренний мир. Вкрадчивый голос Златы вёл их по волшебным мирам грёз, где все желания легко исполнялись. В этом потоке было столько счастья и единения, столько раскрытия и силы, что, казалось, воздух дрожал.

— Каждый мой шаг — это шаг Любви.

Каждый мой взгляд — это взгляд Любви.

Каждое моё слово — это слово Любви! — почти пела Злата.

В какой-то миг в танце, замечтавшись, Лара коснулась плечом плеча Яра, и сердце вдруг начало биться сильнее. Её воображение заполнил образ друга, сияющий в лучах солнца, и, не в силах ничего поделать с этим внезапным переживанием, она отдалась волнам наслаждения, с каждым движением будто бы становясь всё ближе к нему. А когда все, уставшие, в изнеможении лежали на полу головами в центр и Злата включила спокойную расслабляющую музыку, то перед глазами Лары, как светлячки, замелькали блики солнца на зелёных листьях в летнем саду. Пространство было наполнено светом и теплом, и там был Яр, одновременно чужой и близкий, такой родной, будто она знала его всю жизнь… Их тела слились в объятиях, и девушку накрыло ощущение абсолютного счастья.

После тренинга Лара сидела в недоумении молча и одна не делилась своими впечатлениями с другими, как было принято в конце занятия. Она не понимала, что с ней творится, опускала глаза при взгляде на Яра, но ей было интересно, чувствовал ли он тоже что-нибудь или это были лишь её фантазии. Прежде она никогда не думала о нём ТАК.

Мечты

— Ты знаешь, — таинственным, чуть приглушённым голосом говорила по телефону Злата, — на следующей неделе начинается женский семинар. Приедет сама Афродита, она будет учить особенным вещам.

— Афродита? — переспросила Лара.

Она была дома, в обтягивающей красной тунике, чёрные волосы мягкими волнами падали на нежное открытое плечо, оттеняя бледную кожу. Лара не любила жару так же, как не любила холод, она не загорала и ненавидела снег. Ей бывало хорошо вечером и ночами, когда ласковая прохлада открывала свои объятия, но шумные дни, наполненные солнцем, смущали её, а зима пугала морозами, и девушка пряталась от них в теплоте своих красок. Если она покрывала холст оранжево-красными огненными мазками, это означало не любовь к солнечному свету, а бегство от снежного холода и беспредельного белого одиночества.

— Ну да, я про неё рассказывала, помнишь? Тебе надо обязательно пойти!

— Конечно, — улыбнулась Лара, закусив губу, — это мне сейчас особенно нужно.

Она начинала всё больше привыкать и даже испытывать потребность в этих занятиях, которые раскрывали спящие силы души, помогали преодолеть препятствия в жизни, шагнуть выше обыденности и получить доступ к удивительным знаниям и способностям, лежавшим за пределами обычного восприятия. Тренинги представляли собой чередование йоги и спонтанных танцев при свечах под громкую медитативную музыку, творчества и динамической медитации, очищения от предрассудков гневной активностью — движениями, позаимствованными из боевых искусств, и наполнения пространства сияющей энергией, а завершались полным расслаблением.

Отпуская и отбрасывая всё, что мешало быть счастливыми, участники притягивали в свою жизнь самые важные и необходимые вещи, учились мечтать, проявляться свободно и творчески, исполнять желания — свои и чужие. На тренингах они обретали способность слышать себя, понимать, чего жаждет душа, вне зависимости от требований других людей и общества, от предрассудков и сомнений, от страхов и препятствий, от всего, что затмевает внутренний свет.


Еще от автора Валерия Евгеньевна Спасская
Калеб

Калеб — первый рассказ мистического цикла. Это — сюрприз и подарок моим друзьям и любимым читателям. Буду благодарна за обратную связь.


Рекомендуем почитать
Мой дикий ухажер из ФСБ и другие истории

Книга Ольги Бешлей – великолепный проводник. Для молодого читателя – в мир не вполне познанных «взрослых» ситуаций, требующих новой ответственности и пока не освоенных социальных навыков. А для читателя старше – в мир переживаний современного молодого человека. Бешлей находится между возрастами, между поколениями, каждое из которых в ее прозе получает возможность взглянуть на себя со стороны.Эта книга – не коллекция баек, а сборный роман воспитания. В котором можно расти в обе стороны: вперед, обживая взрослость, или назад, разблокируя молодость.


Слезы неприкаянные

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Отец

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мать

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Транзит Сайгон-Алматы

Все события, описанные в данном романе, являются плодом либо творческой фантазии, либо художественного преломления и не претендуют на достоверность. Иллюстрации Андреа Рокка.


Повести

В сборник известного чешского прозаика Йозефа Кадлеца вошли три повести. «Возвращение из Будапешта» затрагивает острейший вопрос об активной нравственной позиции человека в обществе. Служебные перипетии инженера Бендла, потребовавшие от него выдержки и смелости, составляют основной конфликт произведения. «Виола» — поэтичная повесть-баллада о любви, на долю главных ее героев выпали тяжелые испытания в годы фашистской оккупации Чехословакии. «Баллада о мрачном боксере» по-своему продолжает тему «Виолы», рассказывая о жизни Праги во времена протектората «Чехия и Моравия», о росте сопротивления фашизму.