Время светлячков - [103]

Быстрым движением она перерезала веревку и достала чёрную курицу за шею из мешка. Сунула тело бьющейся в ужасе птицы в руки Ларе, бросив топорик на снег, соединяя свободной рукой крылья и лапы:

— Держи!

Лара взяла. Глядя на птицу округлившимися глазами, она продолжала думать о Яре. Ведь его деревня была совсем рядом, и, быть может, неподалёку от этого кладбища они гуляли и стояли, поднявшись на вышку… Тогда ей казалось, что всё уже случилось, и больше ничто не помешает их счастью… как же она заблуждалась!

Но теперь-то точно… Тая поместила голову вздрагивающей птицы на засыпанную снегом доску, которая, казалось, была приготовлена для этого заранее, размахнулась и опустила топор на тонкую шею. Тело курицы трепыхалось в руках Лары, капли крови брызнули на снег, а Тая уже отбросила безжизненную голову и схватила кружку.

— Лей! — крикнула она.

Лара машинально приподняла ещё тёплый бьющийся в конвульсиях куриный труп, наклонила его над кружкой, и темная кровь, над которой поднимался пар, со звоном полилась на металлическое дно. На хрупком запястье руки, которой Тая держала кружку, блеснули красные камушки браслета.

Девочка опустилась на колени и, закатив глаза, начала шептать что-то, держа кружку обеими руками.

Лара тоже села на снег, дрожа и машинально продолжая держать куриное тело. Руки согрелись от ещё не остывшей покрытой перьями плоти…

— Как его имя? — глухим, нечеловеческим голосом спросила девочка.

— Яр.. рослав, — запинаясь, ответила Лара еле слышно.

На неё вдруг накатил страх и чувство жгучего раскаяния. Ей хотелось вскочить, бросить безголовое тело птицы и бежать прочь, домой, к своей спокойной жизни и картинам, позабыв весь этот ужас, всю эту странную ночь, похожую на сон. Но она не находила в себе сил пошевелиться. Её тело словно парализовало и, не понимая зачем, она судорожно сжимала мёртвую курицу, и кровь из отрезанной шеи продолжала струится на её одежду.

Лара всхлипывала, но слёз не было.

Было лишь какое-то странное новое чувство зловещей безысходности, почти свершившегося проклятия. Она бы ещё успела остановить девочку, схватить за плечо и запретить ей читать заклинание, но почему-то не могла, несмотря на страстное желание всё прекратить. Лара только глотала воздух и не могла ни двинуться, ни произнести ни единого звука. Внезапно ей показалось, что вдалеке у чёрной стены леса замаячила одинокая фигура крупной женщины с растрёпанными пышными волосами. Она пыталась глядеть в ту сторону, но глаза её словно придавило странной тяжестью, они закрылись, и Лара, погрузившись в какой-то дурман, слышала только слова заклинания, звучащие гулкими ударами в ритме сердца, то затихая, то становясь оглушительными…

— За лесами дремучими по полю бескрайнему шел старик кривой, сам седой, а борода черная. Я, раба Лариса, к старику тому подойду, верной подмоги попрошу, душу в ноги ему положу. Пусть раб Ярослав по мне, рабе Ларисе, сохнет да чахнет, все на уме держит; и днем и ночью, на заре утренней и вечерней, зимой и летом, в лесу и поле, в людях и на работах; не забыть ему меня, рабу Ларису. Не запамятовать ни со стариками, ни со старухами, ни с молодцами, ни с молодицами; ни с отцом, ни с матерью; ни с кумом, ни с братом, ни со сватом. Все б меня одну помнил, обо мне бы чаял. Свидетелем мне дед костяной. Заклинаю мертвой кровью и мертвыми узами. Слово. Ключ. Замок. Аминь.

Тая говорила текст от первого лица, а внутри Лары что-то словно вторило ей, и казалось, что они с этой девочкой — одно целое, что она — позабытая часть её души, потерянная, и теперь, наконец, обретённая. Вдруг пронеслись в памяти рассказы Дэна о том, что душа одного человека иногда воплощается после смерти в нескольких разных людях, но зачем?

Теперь она знала. Разные частички одной души могли сослужить друг другу службу, помочь сделать то, что один человек совершить не в силах.

Тая читала заклинание три раза, и в третий раз Лара вторила ей, потому что успела запомнить несложный текст. Она поняла, что решение принято давно и не только ею, так что теперь сомневаться уже поздно.

Завершая заклятие, Лара явственно различила вдали старуху Тамару и улыбнулась ей, как будто та могла её видеть.

«Конечно, она всё видит», — подумала Лара спокойно.

Тая вылила куриную кровь на могилу, и когда Лара подняла глаза, Тамары вдали уже не было.

Они сложили в мешок останки курицы и всё остальное, Тая погасила несколько свечей и сунула обратно в широкий карман, а две свечи девушки оставили гореть и пошли с ним в обратный путь.

Однако, уже светало. Лара удивлялась тому, как быстро минула ночь, особенно учитывая то, что зимой ночи такие длинные.

«Должно быть, я помню не всё», — подумала она и удивилась тому, что больше не мёрзнет. Раньше от самого лёгкого холода её пробирало до костей, а теперь она чувствовала странное тепло внутри.

Они расстались там же, где и встретились.

Девочка кивнула ей с улыбкой.

— Ты молодец, — сказала она, — мне было бы сложно с кем-то другим, но ты так со мной сонастроилась, что, если честно, я бы даже хотела с тобой ещё поболтать. Но… надеюсь, мы были полезны друг другу. Да, и вот ещё что…