Время, ритмы и паузы - [7]

Шрифт
Интервал

. Боги времени майя и ацтеков также были числами; не удивительно, что китайцы также связывали звездный порядок в небе с числами. Слово для процесса исчисления, ши, пишется в виде PIC: верхняя горизонтальная линия означает небо, а три вертикальные линии — влияние солнца, луны и звезд на землю. Исчисление, таким образом, очень близко связывалось с предсказанием будущего[44]. Новая вавилонская наука-религия распространилась в Персии и Египте, где боги вавилонян были частично переименованы и стали отождествляться с богами, которые были известны в этих странах. Вавилоняне также верили в вечность мира[45], а также в то, что некое божество, Хеймармена, управляет космосом[46]. Все вещи на земле соответствуют тому, что происходит на небесах. По истечении промежутка в 4 320 000 лет все небеса возвращаются к своему изначальному положению — индийский миф о Вечном возвращении.

Эти идеи начали оказывать влияние на греков со времен Фалеса Милетского и в значительной степени легли в основу знаменитой космологической модели времени Платона: над Вселенной и за ее пределами существуют идеи Платона, которые образуют единое целое вокруг Идеи Блага. Но когда бог-творец (Демиург) создал мир, он не мог трансформировать эту модель целиком в мир преходящей реальности.


Поскольку же образец являет собой вечно Живое Существо, он стремился в меру возможности и здесь добиться того же… Теперь природа того Живого Существа вечна, а это нельзя передать ничему рожденному. Поэтому он замыслил сотворить некое движущееся подобие вечности; устрояя небо, он вместе с ним творит для вечности, пребывающей в едином, вечный же образ, движущийся от числа к числу, который мы называем временем [эоном][47].


Эон в данном отрывке означает «эоническое» время[48], которое существует в промежутке между вневременным миром идей и обремененным временем преходящим миром нашей реальности; оно включает в себя продолжительные исторические зоны. Эон — вечное существование, небесная сфера неподвижных звезд, которые воспринимались как вечные, не подверженные страданиям и изменениям. Он движется по вечному кольцу[49]. Только под Луной начинается мир Кроноса, тщетный, преходящий «подлунный» мир разрушения.

Идея циклического времени все еще обсуждается физиками в виде так называемой эргодической теоремы, в соответствии с которой «в каком бы состоянии конечная Вселенная ни находилась в данный момент, она сможет пройти через все другие возможные состояния в заданной последовательности и в конце концов вернуться в исходное состояние»[50]. Сегодняшние теории о жизни Вселенной, тем не менее, значительно разнятся. Наиболее принятой является идея о том, что Вселенная началась с «большого взрыва» и расширяется до конечной точки — «тепловой смерти». Другие ученые охотнее верят в существование находящейся в устойчивом состоянии Вселенной, в которой материя постоянно создается и разрушается без видимого начала и конца.

Конечно, именно благодаря архетипической интуиции циклического времени (в отличие от аспекта потока), а не по причинам здравого смысла часы, изобретенные нами, получили круглую форму. Циферблаты современных часов большей частью все еще круглые, символизируя небеса[51].

Самой древней формой часов являются гномон и солнечные часы, в них обоих используется кажущееся вращение Солнца вокруг Земли и измерение длины тени стержня, колонны или обелиска, а также (в солнечных часах) отслеживаются изменения ее положения. Гномон, по всей вероятности, стал известен грекам в начале шестого столетия до Р.Х.[52] Его самый большой недостаток заключался в том, что он показывал только местное время. Его полезность также обесценивалась сложностью видимого движения Солнца вокруг Земли. Измерения упрощались при наклоне стержня так, чтобы он был параллелен оси вращения Земли. Теперь направление тени было одинаковым для одинаковых часов данного конкретного места, независимо от того, в какой день года это происходило; изменялась только длина тени[53]. Это относится к солнечным часам, которые использовались в Египте с тринадцатого столетия до Р.Х., но, по всей вероятности, первыми о них узнали вавилоняне. До семнадцатого столетия такие солнечные часы были более точными, чем любые механические часы.

Изобретение последних стало значительным шагом вперед и восходит к изобретению зубчатого колеса, сделанного во времена Архимеда, которое, может быть, появилось при моделировании календарных циклов. О нем известно очень мало, но в девятом столетии зубчатые колеса с различными передаточными отношениями использовались в исламских странах в механизмах астролябий, которые «являются предками всех сегодняшних машин»[54].

С этого момента механические часы начали свою медленную эволюцию. Весь большой ассортимент существующих механизмов включает в себя четыре основных компонента, которые не все были изобретены в одно и то же время: движитель, сначала в форме гиревого механизма (позднее с использованием пружины); регулятор колебаний (маятник или, чаще всего в наши дни, электромагнит)[55], который компенсирует разницу в температуре, давлении и ударные нагрузки; регулятор хода, который компенсирует потери энергии на трение; и циферблат, на котором отображаются часы, минуты и т. д.


Еще от автора Мария-Луиза фон Франц
Человек и его символы

Эта книга является последним прижизненным трудом Юнга, а также единственным популярным изложением его теории, адресованным самым широким кругам читателей. Используя метод «аналитической психологии» Юнга, его ближайшие сподвижники и ученики наглядно демонстрируют влияние бессознательного, опосредованное символами, на древние мифы и современное искусство, на научный поиск и человеческую жизнь от младенчества до старости.


Космогонические мифы

Перевод книги «Creation Myths» (1972 год, пересмотренное издание 1995 года). Текст составлен из лекций, прочитанных в Институте Юнга в зимний семестр 1961–1962 годов. Космогонические мифы — это мифы о сотворении мира. Что на самом деле было в начале? Бог умелый, брачная пара возлюбленных богов или соперничающие между собой боги-близнецы? Мария-Луиза фон Франц убедительно доказывает, что именно в понимании космогонических мифов лежит ключ к сотворению нашей личной, новой и обновлённой Вселенной.


О снах и о смерти

Эта книга — одна из последних, написанных Марией-Луизой фон Франц (почти перед смертью). Так что это некий общий итог её долгих исследований и размышлений в области психологии.Последовательница Карла Юнга, Мария-Луиза посвятила жизнь анализу сновидений, изучению бессознательного, механизмов его проявления в жизни человека… В книге она фокусируется на взаимосвязи сновидений и околосмертных переживаний/мыслей о смерти. В связи с этим исследуется огромный материал мифов и легенд различных народов, выборка сновидений людей при смерти/тяжелобольных/внезапно умерших.


Психология сказки. Толкование волшебных сказок

Волшебные сказки – чистейшее выражение коллективного бессознательного человеческой психики. Каждый народ на протяжении своей истории выработал свой собственный способ сказочного переживания психической реальности. Бесспорным авторитетом в области психологической интерпретации волшебных сказок является швейцарский психоаналитик Мария-Луиза фон Франц. Предлагаемое издание включает две весьма важные работы по анализу сказок.


Подчиненная функция

Аналитический дуэт двух ближайших учеников и сподвижников швейцарского психолога Карла Густава Юнга представляет свое понимание базовых составляющих психологической типологии. Луиза фон Франц фокусирует внимание на наименее осознаваемой человеком подчиненной психологической функции, а Джеймс Хиллман рассматривает наиболее сложную для понимания чувствующую функцию, которую сам Юнг признал "королем суждений". В лекциях рассматриваются и многие другие важнейшие элементы аналитической психологии: личность, персона, анима, анимус, материнский комплекс..


Алхимическое активное воображение

Книга Марии-Луизы фон Франц посвящена исследованию парадоксального феномена «алхимической фантазии». Обращаясь к аутентичным алхимическим текстам, Мария-Луиза фон Франц мастерски перебрасывает мост между древней алхимией и современной психологией.


Рекомендуем почитать
Живая психология: простые шаги навстречу к себе

Книга будет полезна всем тем, кто готов найти ответы на свои внутренние вопросы, кто хочет расслабиться и успокоиться, чтобы вернуться к жизни и уйти от обычного рутинного существования. Книга наопленнна идеями, психологическими техниками и инструментами, позволяющими справиться с тревожностью, сомнением, депрессией, беспомощностью. Книга открывает двери тем, кто ищет радость, смысл, значение и счастье.


Женщины. Разговор не о мужчинах

Это книга‑пособие для начинающих по формированию феминистского взгляда. В ней разные женщины ведут речь о сексизме и культуре насилия — двух китах «мужского мира», в котором мы все живем, а также о феминизме как его альтернативе. Сексизм начинается с невинного утверждения «Ты же девочка!», затем через гендерные стереотипы, обесценивание, объективацию, миф о красоте он приводит к мизогинии, трудовой дискриминации и ограничению репродуктивных прав. Возможно, читать все это будет больно, но у осознавшей изменится взгляд и перед ней откроются новые перспективы.


Муссон. Индийский океан и будущее американской политики

По мере укрепления и выхода США на мировую арену первоначальной проекцией их интересов были Европа и Восточная Азия. В течение ХХ века США вели войны, горячие и холодные, чтобы предотвратить попадание этих жизненно важных регионов под власть «враждебных сил». Со времени окончания холодной войны и с особой интенсивностью после событий 11 сентября внимание Америки сосредоточивается на Ближнем Востоке, Южной и Юго Восточной Азии, а также на западных тихоокеанских просторах.Перемещаясь по часовой стрелке от Омана в зоне Персидского залива, Роберт Каплан посещает Пакистан, Индию, Бангладеш, Шри-Ланку, Мьянму (ранее Бирму) и Индонезию.


Оптимистическая трагедия одиночества

Одиночество относится к числу проблем всегда актуальных, привлекающих не только внимание ученых и мыслителей, но и самый широкий круг людей. В монографии совершена попытка с помощью философского анализа переосмыслить проблему одиночества в терминах эстетики и онтологии. Философия одиночества – это по сути своей классическая философия свободного и ответственного индивида, стремящегося знать себя и не перекладывать вину за происходящее с ним на других людей, общество и бога. Философия одиночества призвана раскрыть драматическую сущность человеческого бытия, демонстрируя разные формы «индивидуальной» драматургии: способы осознания и разрешения противоречия между внешним и внутренним, «своим» и «другим».


Интегральный город. Эволюционные интеллекты человеческого улья

Каким образом столкновение различий, которые отделяют людей, цели, интересы и приоритеты друг от друга, может генерировать свежую энергию, необходимую для решения проблем двадцать первого века? Где непредсказуемо развиваются взаимосвязи, прокладывающие новые пути для обучения сообществ и дающие новые инструменты в руки городских лидеров и горожан?В настоящей книге исследуется новая интегральная парадигма для развития городов, которая позволяет ответить на поставленные вопросы. Она прослеживает эволюцию системного, стратегического, социального и строительного интеллектов города и показывает градостроителям, законодателям, горожанам, гражданскому обществу и защитникам окружающей среды, как можно ощущать город, проживать в нём и устанавливать с ним взаимоотношения на основе целостности.


Феномен мозга. Тайны 100 миллиардов нейронов

Мы все еще живем по принципу «Горе от ума». Мы используем свой мозг не лучше, чем герой Марка Твена, коловший орехи Королевской печатью. У нас в голове 100 миллиардов нейронов, образующих более 50 триллионов связей-синапсов, – но мы задействуем этот живой суперкомпьютер на сотую долю мощности и остаемся полными «чайниками» в вопросах его программирования. Человек летает в космос и спускается в глубины океанов, однако собственный разум остается для нас тайной за семью печатями. Пытаясь овладеть магией мозга, мы вслепую роемся в нем с помощью скальпелей и электродов, калечим его наркотиками, якобы «расширяющими сознание», – но преуспели не больше пещерного человека, колдующего над синхрофазотроном.