Время, пространство и знание - [4]

По мере того как я становился старше и мое учение продвигалось, важные области философии и практик продолжали открываться для меня; я имел редкую даже в Тибете возможность получить личные наставления oт просветленных мастеров, прямых преемников почти погасших линий устных и письменных традиций. Мой основной учитель, Кентзе Чокай Лодро, был одним из наиболее уважаемых лам в Тибете как за широту его знания, так и за глубину его сострадания. Мое понимание было, конечно же, ограниченным, но благодаря беспредельной доброте моих учителей я смог получить общее понимание их безграничного знания. И мое самое большое желание — сохранить все, что смогу, разделить с другими эти глубокие учения.

К концу этих интенсивных лет обучения и практики возрасте двадцати пяти лет тревожная ситуация Hа Тибете заставила меня покинуть Тибет в качестве беженца. В 1963 году благодаря помощи правительства Индии я был назначен на кафедру буддийской философии в Санскритский Университет в Бенаресе, Индия. В это время санскритологи осознали, насколько богат был материал, утраченный в оригинале на санскрите, доступный лишь в Тибете. Помимо этого, возрос интерес к оригинальным тибетским работам. Оба этих раздела литературы требуют устных комментариев от кого-то, обученного в этой традиции. Таким образом, благодаря такому положению в университете, которое я занимал в течение более чем шести лет, я смог разделить свое понимание тибетских традиций как с западными, так и с восточными учеными.

Хотя интерес к тибетской традиции и увеличивался, существовала непосредственная опасность, что многие тибетские тексты могут быть утрачены. Даже те немногие, которые беженцы умудрились вывезти из Тибета, могли вот-вот не выдержать индийского климата. Поэтому я организовал кампанию по публикации, чтобы сделать доступным ряд редких, но важных текстов.

Мой первый контакт и интерес к западной учености также начался в это время; а продолжавшийся интерес разделить мою подготовку с такими же людьми западных традиций повел к переезду в Соединенные Штаты, куда я прибыл вместе со своей женой почти десять лет назад. Эти прошедшие девять лет в Америке оказались плодотворными. Многие разделили со мной и моей семьей заботу о сохранении обширного наследства тибетской традиции, оказалось возможным также провести свободную дискуссию по исследованию большого разнообразия путей к знанию. С момента основания в 1973 году институт Ньингма в Беркли обеспечил один такой форум. Сотни обученных профессионалов в областях психологии, точных и гуманитарных наук прибыли в институт, чтобы исследовать природу человеческой экзистенции.

По мере знакомства с западными концепциями, особенно с теми из них, которые я обнаруживал в точных науках, я увидел возможность с помощью визуализаций найти общую почву в поисках знания, проводимых различными науками и религиями. Такое основание может помочь росту уважения этих групп друг к другу и таким образом может даже способствовать достижению самого знания. Таким образом, эта публикация не преследует цели представить традиционную буддистскую мысль; она не попадает в рубрику какой-то отдельной философии или религии. Она тем не менее может помочь прояснить некоторые вопросы традиционных медитативных дисциплин.

Вскоре после того, как я задумал представить это Видение в форме книги, со мной начал paботать Cтевен Тайнер, мой ученик на протяжении семи лет, помогая выразить детали этого видения. Его знакомство как с философией, так и с представляемыми концепциями не лежащими в области обычного языка или философии, было неоценимо.

В качестве основания исходной рукописи, было записано более трех тысяч страниц устного представления видения. В процессе уточнения, повлекшего за собой ряд переделок, исправлений каждой строки и фразы, мы в конце концов свели эти страницы к их теперешней форме. На различных стадиях этого процесса многие друзья и коллеги прочитали эту рукопись, и их ценные предложения были учтены в окончательном варианте. Эта работа, поистине, возникла из терпения и преданности многих хороших друзей.

Для выражения этого видения в обычном языке потребовалось использовать знакомые термины по новому. Например, «пространство», «время» и «знание» относятся к особой сфере интуиции и к тонким граням видимости. Фактически наши обычные пространство и время являются знакомыми аспектами более фундаментального «пространства» и «времени», эти термины относятся также и к отдельным уровням «пространства» и «времени», оцениваемым особым «Знанием» — «знанием», «обнимающим» все аспекты опыта. Хотя обычно мы «пребываем» на определенном уровне, нам остается возможность исследовать и другие уровни, если есть желание. Тем более что возможность полного выхода за пределы, трансцендирования отдельных «пространств», «времен» и ограниченного «знания» представлена тем, что может быть названо Большим Пространством, Большим Временем и Большим Знанием.

Временами может возникнуть чувство повторения, вызванное взаимозависимым утроенным аспектом этого видения и его скорее циклическим, нежели линейным представлением. Однако эти возвращающиеся темы подобны различным граням кристалла — медленно читая, можно оценить более тонкие «преломляющиеся» качества. Но так же, как необходимо видеть весь кристалл, чтобы оценить его великолепие, это видение тоже можно охватить лишь тогда, когда книга берется как целое. Здесь же можно предложить лишь некоторую идею о ее цели; как целостный взгляд на существование, это видение, вероятно, может привести к переживанию всего спектра человеческих ценностей — что и означает быть человеческим существом.