Время-память, 1990-2010. Израиль: заметки о людях, книгах, театре - [27]
Михаил Генделев (1950–2009). Луна над головой
Поэт Михаил Генделев был человеком карнавальным, «прикольным», как теперь говорят. При этом он совсем не пользовался натужной гримасой записного острослова. Он был таковым по сути, по существу: ходил в котелке, с бабочкой, в ярком каком-то костюме, своими очками-велосипедами и добродушно-злодейским прищуром напоминал Коровьева. Даже отчество его было от популярных юмористов: не Самуилович, не Шмулевич, а Самуэлевич — Михаил Самуэлевич. В сущности Генделев принадлежит к живучему отряду шутников и балагуров, которые не перевелись еще на русскоязычном пространстве мирового еврейского гульбища, будь то Малаховка, Брайтон или Ашдод.
Генделев — ленинградец, выпускник Ленинградского медицинского института. Стихи начал писать в студенческие годы, печатался в самиздате, выступал на подпольных литературных вечерах. «В среде андеграунда была чрезвычайно высокая конкуренция, — вспоминал впоследствии Генделев. — Конкурс на место поэта в Ленинграде того периода был чрезвычайно высок, как и уровень письма».
Есть свидетельства друзей, думаю, не слишком преувеличенные, что в молодые годы поэт подрабатывал санитаром в психбольнице, фельдшером на скорой помощи, литредактором в газете, грузчиком в порту, художником на стадионе, почтальоном, лесорубом, ныряльщиком за рапанами, лодочником на пляже, автором и режиссером агитбригады и т. д., и т. п. Впрочем, достоверно известно, что после института он работал врачом в спортклубе «Буревестник». А в 1977-м, по его словам, «пулей вылетел в Израиль», где вскоре поселился в Иерусалиме. Здесь всерьез началась его литературная работа: вышли первые поэтические сборники, появились переводы современных и классических израильских поэтов.
В 1982 году грянула первая ливанская война, и Генделев был призван в армию в качестве военного врача. Вот что он пишет в стихотворении «Ночные маневры под Бейт Джубрин»:
Вообще стихи Генделева мало связаны с окружающей реальностью: обычно они представляют чреду поэтических ассоциаций, звуковых аллюзий, видений, часто уложенных в странные «фигурные» строфы. Но все это каким-то непонятным образом вдруг начинало звучать, тревожить душу, манить в незнаемое… Потом неожиданно рассыпалось, превращаясь в груду неясных лексем и таинственных звуков. Андрей Макаревич вспоминает: Миша, мол, однажды сказал, что стихи вообще пишутся не для людей; нет, читать их, конечно, не возбраняется, если кому интересно…
Но как идентифицировал свое творчество сам Генделев, учитывая, что в Израиле одно время весьма популярны был разговоры на тему о том, какой ты поэт — русский, еврейский, израильский или, может, все вместе?
«Я не считаю себя русским поэтом, — писал он, — ни по крови, ни по вере, ни по военной, ни по гражданской биографии, ни по опыту, ни по эстетическим переживаниям… Я поэт израильский, русскоязычный. А человек — еврейский…»
Неслучайно многие русскоязычные литераторы в Израиле к середине 80-х годов ощутили тупиковую ситуацию: репатрианты семидесятых все больше переходили на иврит, новые не приезжали, Россия намертво запечатана — нечего было и думать публиковать там свои книги. Но грянула перестройка: границы открылись, Израиль заполонил поток русскоговорящих читателей. Неожиданно открылось много новых возможностей…
Однажды, совершенно случайно мне в руки попала книга Генделева «Праздник» (Иерусалим, 1993), включавшая, как явствовало из подзаголовка, «стихотворения и поэмы 1985–1991». Сборник этот произвел на меня, почитателя Тарковского, Левитанского и Самойлова, мягко говоря, неоднозначное впечатление. Но и неординарное. Вначале девяностых в Москве авангардистская поэзия была еще не на слуху, но отдельные строки, а порой и строфы трогали в обход наклонностей и пристрастий…
(«Другое небо», II)
Книга снабжена таким вот эпиграфом, который задает форму строф, напоминающих бабочек (одно из стихотворений так и называется: романс «Мотыльки»):
Стих Генделева устроен так, что смысл находится за пределами поэтического повествования, но при этом неразрывно с ним связан какими-то неуловимыми, но прочными нитями. Текст, таким образом, предстает увеличительным стеклом, а смысл — исследуемым объектом, но вне пределов осознанного выбора.
Времена меняются, и Генделев почти официально декларирует свой разрыв с поэтическим творчеством, продлившийся, впрочем, недолго. Однако в середине 90-х он работает в предвыборном штабе Биньямина Нетаньяху, а потом и Натана Щаранского. К концу девяностых он уже в Москве, — политтехнолог-консультант в структурах Бориса Березовского. Работа «на олигарха» дала Генделеву финансовую независимость, при этом его поэтические книги стали регулярно выходить в популярных московских издательствах — «Неполное собрание сочинений» (Время, 2003), «Легкая музыка» («Гешарим», 2004), «Любовь война и смерть в воспоминаниях современников» (Время, 2008).
Книга Леонида Гомберга «Дорога на Ханаан» охватывает огромные временные и пространственные массивы истории человечества, отраженной в Библии, – от стоянок «палестинского неандертальца», жившего 70 тысяч лет назад в пещерах Восточного Средиземноморья, до водворения в Ханаане клана переселенцев Иври из Ура и Харана в начале II тысячелетия до н. э. В повествовании представлены ключевые фигуры ранней библейской истории Каин, Ной, Нимрод, Авраам в контексте реально возможных событий, отраженных в мифах Месопотамии и Леванта: строительства Иерихона, Всемирного потопа, Вавилонского столпотворения, гибели Содома и Гоморры.
К поэту Юрию Левитанскому настоящее признание пришло, когда ему было уже за сорок. «Вот и живу теперь – поздний», писал поэт в одном из своих стихотворений. Великая Отечественная, на которую он ушел девятнадцатилетним добровольцем, студентом знаменитого ИФЛИ, оставила глубокий след в его жизни и судьбе, и при этом стихи его стоят всё-таки особняком в творчестве поэтов «фронтовой плеяды»… Тончайший лиризм, блестящее владение словом, уникальные находки в области поэтики делают Юрия Левитанского одним из наиболее выдающихся русских поэтов второй половины ХХ века. Друг и биограф Юрия Левитанского Леонид Гомберг много лет работает с материалами о жизни и творчестве поэта.
В созвездии британских книготорговцев – не только торгующих книгами, но и пишущих, от шотландца Шона Байтелла с его знаменитым The Bookshop до потомственного книготорговца Сэмюэла Джонсона, рассказавшего историю старейшей лондонской сети Foyles – загорается еще одна звезда: Мартин Лейтем, управляющий магазином сети книжного гиганта Waterstones в Кентербери, посвятивший любимому делу более 35 лет. Его рассказ – это сплав истории книжной культуры и мемуаров книготорговца. Историк по образованию, он пишет как об эмоциональном и психологическом опыте читателей, посетителей библиотек и покупателей в книжных магазинах, так и о краеугольных камнях взаимодействия людей с книгами в разные эпохи (от времен Гутенберга до нашей цифровой эпохи) и на фоне разных исторических событий, включая Реформацию, революцию во Франции и Вторую мировую войну.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.