Время не ждёт - [108]

О такой программе работ мечтал изобретатель, когда просил о выделении лаборатории в самостоятельную организацию, не зависящую от ведомства с узкими задачами.

Георгий Петрович и Ивам Иванович не вошли в новый коллектив лаборатории. Первый серьезно заболел и не мог работать; второй по совместительству был консультантом по закупке оборудования и остался в аппарате торгпредства. Отсутствие этих специалистов на первых порах тормозило развертывание опытов, но москвичи; дружно, со страстью взялись за дело, и работа пошла.

Спустя год с лишним Игнатьева вызвали на заседание-коллегии Главка с докладом. В первую минуту изобретатель слегка оробел, увидя столь многолюдное собрание. За длинным накрытым зеленым сукном столом сидело, кроме членов коллегии, множество крупных инженеров, специально приглашенных. Были основания ожидать нападок на изобретателя со стороны некоторых из. них, особенно со стороны Комаровского, но этого не случилось. Месяцев девять назад на одном из заседаний экспертов ВСНХ Комаровский грубо обрушился на Игнатьева, вместе с друзьями учинил суд над изобретателем, потом потребовал, чтобы его удалили из помещения для вынесения решения о судьбе изобретения в его отсутствие. Профессора Бриткин и Мартене осадили Комаровского. И эксперты решили вопрос в пользу изобретателя. Теперь Комаровский сидел молча. Заседание протекало в деловой обстановке, и те, кто обычно критиковал работы Игнатьева, не подавали признаков недоброжелательства. Выслушав доклад о ходе научно-исследовательских работ лаборатории, коллегия одобрила ее деятельность. И когда с этим вопросом было закончено, вдруг руководитель Главка спросил, обращаясь к докладчику:

— А что вы можете сегодня предложить нам для массового внедрения в промышленность?

— Резцы-кубики и резцы-столбики, только двуслойные.

— А многослойные?

— Они пока невыгодны, если позволите, доложу почему.

— Доложите.

— Диффузия углерода в тонких пластинках дает большой процент нарушения градации прочностей, а следовательно, и нарушения эффекта самозатачивания, — начал Игнатьев. — Сваривая относительно толстые слои углеродистой стали, мы почти полностью устраняем вредное действие диффузии, по тогда приходится слишком толстую заготовку резца делать тоньше путем холодного проката. Это приводит к другому недочету: резцы обходятся очень дорого. Меня могут спросить: почему же так, если по подсчетам Научно-исследовательского института машиностроения повсеместное внедрение этих резцов сбережет государству свыше ста миллионов рублей в год? Да, сбережет, если многослойные резцы будут стоить не дороже обыкновенных. Пока же, при современном уровне техники, они обходятся настолько дорого, что преждевременно добиваться их массового применения.

Совсем иное дело с двуслойными резцами. Их можно изготовить просто, дешевле обычных и с большой выгодой в работе, но они будут как бы слишком самозатачиваться и тут не обойтись без того, чтобы подточить их твердый слой примерно с такой же периодичностью, с какой приходится затачивать обычные резцы. Многослойные резцы не удалось сделать из более стойкой быстрорежущей стали, в которой, кроме углерода, содержится вольфрам, ванадий, кобальт, хром и т. д. Трудно из этой стали составить желаемую градацию прочностей, приварить пластинки, и почти невозможно прокатывать ее в холодном состоянии. А двуслойные резцы из быстрорежущей и простой стали мы изготовили без труда, и они показали хорошие результаты, — Игнатьев извлек из портфеля штук шесть сверкающих брусков, которые пошли по рукам.

— Какие плюсы у этих инструментов против обычных? — спросил один из членов коллегии.

— Я приведу данные из актов специальной комиссии НИИМАШ и машиностроительного завода. На этом заводе нормальные резцы обрабатывали одну деталь за 51,5 минуты, а резец-столбик — за 25 минут, другую деталь соответственно — 60 и 36 минут. Если принять количество быстрорежущей стали на сплошном резце за 100 процентов, то на наварном резце будет 33 процента, а на резце-столбике — 6,7 процента при одинаковом объеме работ. На один час резания дорогостоящего металла на сплошном резце расходуется 36,5 грамма, на наварных—11,6 грамма и на резце столбике-кубике 2,08 грамма. На каждой тысяче станков при двусменной работе наши резцы сэкономят около четырех миллионов рублей в год. Учитывая эти выгоды, заводы «Красный пролетарий», имени Карла Маркса, «Красный путиловец» и другие начали применять наши резцы и настойчиво требуют от лаборатории увеличения поставок.

Инженер Комаровский сидел напротив изобретателя. Он протянул руку через широкий стоя к актам комиссии резания, нахмурив свое желчное лицо, внимательно изучил подписи под ними, иронически повел усом и молча вернул бумаги. Двое из подписавших акты выступили, поддержав докладчика. Начальник Главстанкомаша спросил Александра Михайловича:

— Вы совсем оставили мысль о многослойных резцах?

— Нет, не оставил. Лаборатория продолжает свои поиски.

Наступила тишина, показавшаяся Игнатьеву очень напряженной. Между тем люди шопотом спокойно обменивались мнениями. Инженер Комаровский вдруг обратился к изобретателю: