Время надежд (Книга 1) - [49]

Канарис говорил тихо. Его гость молча курил толстую сигару, дымок зеленоватым облачком расплывался в ярком луче.

- А вот и Россия, - сказал адмирал.

На экране возникли березовые леса, пыльные дороги, горящие хаты. Танки катились по улицам Минска. Кинооператор заснял и атаку бронетранспортеров с пехотой, и войска, форсировавшие реку у городка с названием Могилев. Среди колонн пехоты и танков объектив кинокамеры выхватил японского генерала в походной форме. Он и еще два японца спускались к берегу реки.

- Это посол Осима, - сказал адмирал. - Вылетел на фронт. И хотел зачерпнуть каской воду из Днепра.

У берега взметнулись разрывы снарядов. Генерал упал, фуражка его покатилась. Он вскочил опять и, что-то крича, вытащил из ножен самурайский меч. Потом мелькнули чьи-то ноги, кусок задымленного неба.

- Вот где русская артиллерия обстреляла их.

- Такая неосторожность? - удивился его собеседник. Он был чуть выше Канариса, горбоносый и толстощекий. Шелковая белая рубашка подчеркивала смуглость лица, а глаза прикрывали массивные темные очки.

- Осима уцелел, - засмеялся адмирал. - И даже в штабе фельдмаршала Клюге размахивал саблей. Убит кинооператор.

На экране замелькали столбцы иероглифов.

- Посмотрим японскую хронику, - сказал Канарис.

Выплескивали пламя жерла орудий военных кораблей, разрывы сметали легкие китайские фанзы, потные солдаты, навьюченные, как мулы, шагали по дорогам, среди рисовых полей на кострах жгли тела убитых офицеров-самураев, император Хирохито с безучастным лицом награждал орденами генералов.

- Это уже неинтересно, - сказал адмирал. - Я покажу тебе фильм. Его захватили у русских.

Окончилась хроника, и сразу на экране появились русские титры. Затем на травинку вполз черный головастый муравей. Рассматривая полянку, где трудились другие, более мелкие, светло-желтой окраски муравьи, он зловеще шевелил большими клешнями.

Гость адмирала сбросил на ковер пепел толстой сигары и повернулся, как бы удивляясь, что хозяина могут интересовать научные фильмы.

- Смотри внимательно, Ино, - заметил Канарис. - Это разведчик.

Муравей спустился на землю и убежал куда-то.

Вскоре появился отряд черных муравьев. Отряд разделился на две колонны. Жаркая схватка закипела у муравейника. Не успевшие подготовиться к отпору светло-желтые муравьи гибли, дергались их половинки тел, перекушенные челюстями. Ускоренные киносъемкой события быстро развертывались на экране. Истребив поголовно всех обитателей, черные муравьи оставили только личинки. Вылупившиеся потом из личинок светло-желтые муравьи трудились на черных муравьев, добывали корм, а те постепенно жирели, делались малоподвижными. И светло-желтых муравьев плодилось все больше. Какой-то черный муравей, забавляясь, раскусил светло-желтого, и его сразу окружили другие светло-желтые. И повсюду начались схватки.

Разжиревшие черные муравьи пытались убегать, их настигали, обкусывали лапы. Скоро все было кончено.

Адмирал поднялся и включил свет.

- Ну как? - спросил он.

- Любопытно, - ответил гость.

- Так погибла и Римская империя, - усмехнулся Канарис. - Идем пить кофе.

Они перешли в другую комнату. Здесь у камина был сервирован низкий столик. В камине горели дрова.

- Не люблю сырость, - проговорил адмирал, разливая горячий ароматный кофе по фарфоровым чашечкам. - А у Японии, кажется, возрастают трудности.

После того как армия микадо захватила французские колонии в Индокитае, Соединенные Штаты усилили тихоокеанскую эскадру новыми линейными кораблями - И это делает Японию хорошим союзником, - заметил гость.

- В политике, Ино, как на общей кухне. Враг твоего врага делается твоим союзником. Но, при возможности, и он, разумеется, не упустит случая плюнуть в твою кастрюлю. И, как ни странно, а в политике чаще всего желаемое воспринимают за действительность. - Адмирал понизил голос до шепота: - Ты уверен, что гонконгские встречи остались незамеченными?

- Абсолютно, Вильгельм, - тихо проговорил Ино.

- Мой приятель Гейдрих давно задумал объединить в своих руках службу безопасности и мою контрразведку. Гитлер, конечно, боится дать ему такую власть. Но если Гейдриху что-то удастся нащупать...

Адмирал помолчал, допивая кофе мелкими, неторопливыми глотками.

- Вчера я дружески завтракал с ним в ресторане.

Мы оба хорошо понимаем, что кто-то из нас уничтожит другого.

- Гейдрих ездит в Чехословакию и Францию, - задумчиво проговорил Ино.

Адмирал слегка наклонил голову. Он понял, что Ино предложит англичанам воспользоваться одной из таких поездок Гейдриха. Это вполне устраивало, кроме того, адмирал узнает, насколько англичане ценят его.

- Помни, Ино, я не готовлю заговоры, а только думаю о спасении Германии, - заметил Канарис. - Мне рассказывали, в Африке есть племя джукун. Это племя избирает себе вождей на шесть лет. И какими бы хорошими ни были вожди, через шесть лет к ним приходят и душат их во сне. Там, пожалуй, единственное место на земле, где власть не портит людей.

Открыв дверь, вошел помощник адмирала.

- Что-нибудь важное? - спросил Канарис.

- Из группы армий "Центр", - сказал помощник, отдавая ему радиограмму. Канарис быстро прочитал ее.