Время и политика. Введение в хронополитику - [6]

6. Коллективные институты человеческого общества – социотемпоральность (историческое и социальное время) – описывается социологией.

Мы видим, таким образом, что феномен времени может изучаться с позиции самых различных наук, при этом очень важным является их взаимодействие. Что же касается выбора между реляционной и субстанциональной концепциями времени, то наряду с общепринятым в естественных науках реляционным подходом мы видим и определенную плодотворность субстанционального подхода. Можно вполне согласиться с Ю.Б.Молчановым, указавшим на взаимную дополнительность этих пар концепций, причем дополнительность именно в смысле принципа дополнительности Бора[31]. Действительно, при анализе времени как порядка смены явлений более плодотворными и согласующимися с естественно-научными представлениями будут реляционная и динамическая концепции. При анализе же другой ипостаси времени – его длительности или дления – более эффективным может оказаться субстациональный подход.

Эта же взаимная дополнительность двух ипостасей времени отражена и в концепции дуализма времени, предложенной А.Д. Армандом: «В человеческом обиходе время выполняет две функции: служит для измерения длительности процессов и установления порядка событий. Возможность такого использования предопределена двойственной природой феномена времени. Время-дление (по А. Бергсону) находится в отношении дополнительности к времени-порядку»[32].

Дуализм времени отражает ощущаемую многими исследователями необходимость ухода от обязательности выбора «или-или», от дихотомии, связанной с основной линией западной, европейской линией науки и культуры. Все более проникает в сознание ученых возможность подхода «как и, так и», связанного с культурными традициями Востока.

Здесь важно отметит наличие двух основных подходов, ориентаций в исследовании и понимании феномена времени – сциентистской и антисциентистской, которые описывает на сайте Web-Института исследований времени В.П.Казарян[33]:

Сциентистская ориентация в понимании времени – исходит из того, что все, что мы можем знать о времени, мы знаем из естественных наук и прежде всего из физики. Примером крайней формы сциентистской ориентации в исследовании времени, принявшей форму физикализма, является позиция Г.Рейхенбаха: «Для решения проблемы времени не существует других способов, кроме методов физики»[34].

Антисциентистская ориентация в понимании времени – это трактовка времени, согласно которой подлинное время постигается за пределами естествознания (и науки вообще). Ярким примером такой ориентации является истолкование времени М.Хайдеггером: «Исходная онтологическая основа экзистенциальности присутствия есть однако временность. Лишь из нее членораздельная структурная целостность бытия присутствия как заботы делается экзистенциально понятна… Если временность образует исходный бытийный смысл присутствия, а для этого сущего речь в его бытии идет о самом бытии, то забота должна требовать «времени» и значит считаться с «временем». Временность присутствия создает «счет времени». Ее опыт «времени» есть ближайший феноменальный аспект временности. Из нее возникает повседневно-расхожая понятность времени. А она развертывается в традиционную концепцию времен»[35].

Так как нас интересует использование темпорального подхода в политической науке, а при изучении социальных и политических процессов чисто позитивистского подхода на наш взгляд недостаточно, то ограничиваться чисто сциентистской ориентацией в понимании времени было бы неразумно. Кроме того, и собственно в естествознании существуют различные подходы к анализу феномена времени, в том числе и отличные от чисто физикалистских.

Так, в работах великого российского ученого и мыслителя

В.И. Вернадского время рассматривается как часть реального мира, органически в нее включенную. Время нельзя оторвать от живого; время – это и есть жизнь, бренность живого – это и есть течение времени, это и есть время[36]. Чтобы отразить единство биологических и геологических процессов, которыми занимался В.И.Вернадский, с их эволюцией, с их исторически изменчивым характером, со сменой вчера-сегодня-завтра, он использует понятия биологического и геологического времени. Вернадский подчеркивал, что время натуралиста не является геометрическим временем Минковского и не является временем механики и теоретической физики, временем Галилея или Ньютона. Для натуралиста оказывается важным как раз то свойство времени, которое было несущественным для физика – свойство течения. «Бренность жизни нами переживается как время, отличное от обычного времени физика, – писал Вернадский, – … Великая загадка вчера-сегодня-завтра, непрерывно нас проникающая, пока мы живем, распространяется на всю природу. Пространство-время не есть стационарное абстрактное построение или явление. В нем есть вчера-сегодня-завтра. Оно все как целое этим вчера-сегодня-завтра всеобъемлюще проникнуто»[37].

Итак, мы подходим к пониманию того, что наряду с понятием «физического времени» существуют также понятия «геологического», «биологического» и, по-видимому, «социального» и «политического» времени. Но, прежде чем перейти к рассмотрению этих «особенных» времен, остановимся на динамике самого процесса понимания времени в человеческой истории.