Время героев - [26]
— Почему два ружья? — спросил напоследок, впрочем, уже предполагая ответ.
— Так кончился Фёдор мой, — так же спокойно ответил унтер. — Как ползли назад, его кто-то и выцелил. То ли с окопа, то ли с крепости. Даже не крикнул, сердечный, ткнулся головой в камень, ножками посучил и затих. Его тащить я уже побоялся, а ружьё и пули забрал.
Валериан повернулся в седле, отыскивая взглядом начальника штаба:
— Запишите, Мориц Августович, фамилии обоих. Как вернёмся, скажу Алексею Петровичу. Обоим знак Георгиевский за такую отчаянность. Это надо же — днём...
— Ваше превосходительство, — прервал его унтер, не обращая внимания на огромный волосатый кулак, который показывал ему командир батальона. — У меня этот знак уже есть, мне второй, стало быть, и без надобности. А за Фёдора, за Черепкова похлопочите, будьте милостивы. Он уже не узнает, так семье может послабление которое сделают.
Только теперь Валериан разглядел на широкой груди Орлова серебряный крестик знака отличия.
— За что получил? — начал было расспрашивать и тут же оборвал себя сам: — Так ты тот самый Орлов, что в Недосягаемом стане держался?
— Так точно, господин генерал-майор. И Черепков тогда со мной высидел. А здесь...
Он шумно вздохнул, будто всхлипнул, замолчал и вытянулся, расправляя мощные плечи. Валериан тоже выдержал паузу.
— Его не забуду. Да и тебя тоже, Орлов. Крестик, да, второй раз тебе не положен, но на прибавку к жалованью можешь рассчитывать... Майор! Мартыненко! Людей в строю не держите напрасно. Пусть сядут, передохнут. Сначала орудия поработают, потом уже по сигналу — с Богом!
Он повернулся, поехал прочь, думая, сколько же людей недосчитается уже после первого приступа, и переживёт ли очередное сражение ладный и храбрый унтер, чью простую фамилию он услышал больше года назад, от Ермолова, в его тифлисском особняке.
Валериан въехал на небольшой пригорок и остался в седле. Зато спешились штандарт-юнкер Солодовников и оба его помощника. Развёрнутое знамя Солодовников уставил в землю и стал рядом, придерживая древко, давно отполированное ладонями многих знамёнщиков. Два подпоручика с обнажёнными саблями отступили на шаг назад и замерли, положив лезвия обухами на плечи. Свита теснилась чуть ниже, каждый офицер был готов в любую секунду сорваться с места, мчаться под ядрами, пулями, чтоб передать приказ, вернуться с донесением и описанием боя.
Валериан посмотрел на красное солнце, ползущее к верхней точке, на синее небо, не успевшее ещё выцвести за столько тысячелетий. Слева поднималась горная цепь, поблескивая вдали снеговыми шапками. Туда, к отрогам хребта, Аслан-хан оттеснил лакскую конницу и цепко держал позицию, не давая противнику возможности ударить на изготовившуюся к штурму пехоту. Четыре батальона выстроились колоннами и ждали только приказания к приступу. Пятый Валериан развернул к левому флангу, на случай, если храбрая, но нестойкая татарская конница вдруг брызнет в стороны, как разбившееся стекло. Прямо перед позицией отряда лежал аул Хозрек. За высокими белыми стенами дома, словно каменные тёмные соты, карабкались вверх, громоздясь один на другой. Тяжёлая работа ожидала его людей, но там, за аулом ещё невидимая начиналась долина, поднимаясь к столице мятежного Сурхай-хана. Генерал Ермолов приказал взять Казикумых, и Валериан знал, что должен быть там не позднее июля.
Он снял фуражку, перекрестился, уверенно пристукивая лоб, живот, грудь сложенными щепотью пальцами; надел фуражку, поправил козырёк, ещё помедлил и, наконец, махнул рукой: «С Богом!»
Четыре Конгривовы ракеты[27], злобно шипя, сорвались со станков и понеслись к Хозреку. Две свалились, не долетев, одна ударила безвредно в стену, зато последняя взорвалась в ауле, среди построек, выплеснув невидимый отсюда огонь. И тут же ударили двенадцатифунтовые пушки с позиции, определённой для них испанским майором. Штурм начался.
Ван-Гален стоял с другими офицерами впереди батальона и смотрел, как поставленная им батарея ломает толстые стены. Один за другим рявкали залпы, орудия подпрыгивали, опираясь на лафеты, словно бы на хвосты, как огромные, огнедышащие драконы, затем, словно на лапы, припадали опять на колёса. Прислуга банила, прочищала жерла, из которых ещё курился серый дымок, опускала картузы, вкладывала чугунные шары ядер, прибивала пыжи, пробивала заряды, освобождая место огню, и, доложив о готовности, замирала. Командир батареи, усатый, чуть волочащий правую ногу, штабс-капитан выкрикивал короткий приказ, четыре фейерверкера разом подносили горящие пальники к затравочным отверстиями, и ещё четыре снаряда уносились вдаль, сквозь густое облако дыма, что уже заволокло подступ к Хозреку.
Дон Хуан знал, что теперь от него мало что будет зависеть, и старался расслабиться, накопить побольше сил перед боем. Утром он отказался от завтрака, желая оставить пустой желудок на случай ранения. И теперь, чувствуя, как туманится голова и посасывает под рёбрами, он пытался решить: виноват в его недомогании голод или волнение? «Странно, — спрашивал сам себя, — какой же случай занёс его сюда, на край света, и бросил посреди огромных снеговых гор. Какая судьба заставила его воевать бок о бок с людьми, чей язык он разбирал меньше чем на одну четвёртую часть? Щекотка любопытства? Похоть храбрости?» Мало он дрался за прошедшие годы, так ещё собирался через несколько десятков минут бежать, размахивая тяжёлой, громоздкой саблей, лезть на стены городка, о котором услышал впервые в жизни, убивать людей, о которых ничего не знал, о которых даже не слышал до последней недели.
Он родился на Кавказе и там убил своего первого врага. Но всю свою жизнь он посвятил служению Российской империи. Он присягал императору Павлу, императору Александру и императору Николаю. Он дрался с турками и французами. Он сражался с Наполеоном и усмирял Кавказ вместе с генералом Ермоловым. Никто из современников не мог сравниться с ним храбростью. И он заслуженно занял место среди величайших героев России.«Чёрный гусар» — первая книга писателя Владимира Соболя о прославленном русском генерале, князе Мадатове.
Этот замечательный историческо-приключенческий роман — второй в цикле Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».Первая книга цикла «Черный гусар» уже снискала не только благодарности читателей, но и диплом Лауреата премии Гоголя в номинации «Исторический военный роман».Герой «Кавказской славы» — князь Валериан Мадатов, прославленный генерал, герой войны с Наполеоном, полководец, чья отчаянная храбрость и военный талант принесли русской армии немало побед в Кавказской войне. Однако «Кавказская слава» — не просто увлекательный роман.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
В сборник вошли работы европейских авторов XIII–XVIII веков, содержащие сведения о народах Северного Кавказа, в том числе ранее не публиковавшиеся. Ряд переводов осуществлен составителем. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Книга, предлагаемая вниманию читателя, рассказывает о жизни польской графини Марии Валевской, любовницы и верного друга Наполеона Бонапарта, о жизни женщины, которую Наполеон искренне любил и которая подарила ему замечательного сына. Польская графиня была свидетельницей важных исторических событий. Наполеон вызывал восхищение и ненависть, презрение и зависть. Он был исключительной личностью, но при этом он был очень одинок и не слишком удачлив в личной жизни. Его отношения с Марией Валевской – это вспышка.
Бусидо и философия дзен в исторической драме о Пути воина. События повести переносят нас в Японию конца XVII — начала XVIII века. Сороколетний рёнин (самурай без хозяина) Икуно Ямадзаки считается одним из лучших следопытов в нескольких провинциях и старый друг — князь (даймё) из клана Танго просит его расследовать странное самоубийство (сэппуку) близкого ему самурая из клана Нибуро. Просьба Танго невольно поднимает в Икуно пласты воспоминаний о времени и причине их знакомства, когда молодой Ямадзаки делал первые шаги в Бусидо (Путь воина) — центром которых стал трагически и загадочно погибший отец Икуно, мастер меча Иттэй Ямадзаки, который с самого детства стремился развить в сыне дух воина.
Русских и сербов объединяет очень многое: общие славянские корни, близость языков, письменности и культур, переплетение исторических судеб. Сербы высоко ценят огромный вклад русской эмиграции в развитие их страны. Русские инженеры и ученые, юристы и медики, деятели культуры и искусства, военные и священнослужители верой и правдой трудились на благо сербского народа. В Русском научном институте в Белграде работали виднейшие деятели русского зарубежья: П.Б. Струве, Д.С. Мережковский, КД. Бальмонт и другие. При этом русские всегда оставались русскими, сохраняя неразрывную связь с отечественной культурой. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Андрей Светенко – историк, политобозреватель, автор и ведущий историко-познавательных программ «Вопросы истории», «Урок истории» и «Этот день в истории» на «Радио России» и «Вести FM». Отречение от престола Николая II, Апрельские тезисы Ленина, штурм Зимнего дворца, захват власти большевиками. Вершины происходившего, хорошо видимые нам с высоты исторического полета, вписаны автором в будничную повседневную жизнь: талоны на хлеб, перебои с отоплением, всеобщая апатия и усталость. Рассказывая историю Великой русской революции, Андрей Светенко погружает читателя в события 1917 года через живые истории людей, газетные сводки, дневниковые записи. Знакомиться с книгой можно последовательно, «день за днем» или обращаться к ее содержанию выборочно, имея в виду конкретное событие. Уникальная возможность прочитать о ключевых моментах истории Российской империи! Проведите параллели с новейшей историей, ведь события столетней давности более чем актуальны и сегодня!
В этом увлекательном историко-приключенческом романе вы познакомитесь с событиями, которые произошли в Дании в далеком XVII веке. В ту пору Дания часто подвергалась нападениям со стороны Швеции и ее наемников. Об одном из эпизодов этой борьбы, в которой особенно активное участие принимал Свен — его часто называют датским Робин Гудом — и его отряд энгов, и рассказывает роман классика датской литературы Карита Этлара.
Бывших офицеров не существует. Они выходят в отставку. Иногда они покидают родину. Но верность присяге сохраняют до последнего вздоха.Граф Орлов, офицер российского Генштаба, вышел в отставку и поселился в Америке. Но даже здесь не смог оставаться в стороне от необъявленной войны против России.Потому что таков долг воина — бить врага там, где его найдет.
1918 год. На Урале помещен под охрану ЧК Николай II – последний император Российской империи. Его дни уже сочтены.Адмирал Колчак в Харбине собирает военную силу для удара по большевистской республике.А в это время среди огня и крови гражданской войны ссыльный врач Дохтуров Павел Романович ищет в Маньчжурии панацею – средство от всех болезней. Он точно знает, что панацея существует. К сожалению, об этом знает не только он. Полиция, контрразведка, секретная служба японского императора… Всем нужна панацея. Всем нужен Павел Дохтуров – живой или мертвый…
Может ли невысокий щуплый парнишка голыми руками победить огромного злобного норманна Ронунга, прозванного Костоломом? Может, если у него в кулаке зажата горсть Родной Земли, которая наделяет его удар нечеловеческой силой!Он сможет и не такое! Он обуздает Рыжего Люта и спасет от поругания деву-охотницу. Он одолеет Белую Смерть и сокрушит в кулачном бою два десятка разъяренных варягов. Он совершит и гораздо больше, ибо при рождении ему было предначертано стать Величайшим Воином, когда-либо ступавшим по берегам седого Волхова…Его имя – Волкан Кнутнев.
Посеявший ветер – пожнет бурю. Следуя своему предназначению Великого Воина, Волкан Кнутнев по прозвищу Каменный Кулак нарушил равновесие мира. Желая избавить родную землю от варяжских набегов, он увел корабли викингов на далекий юг. Но, спасая свой народ, он невольно принес горе, смерть и разорение другим племенам – от Одера до Тибра. Считая Волкана воплощением бога войны, с его именем на устах викинги разоряют богатые южные земли – ни гордые фряги, ни бесстрашные арабы, ни сицилийские пираты, ни марокканские берберы не могут устоять под натиском жадных до золота и крови северян, которые появляются везде, где могут проплыть их хищные драккары, и силой берут все, на что падает их взор… Но за всякое зло, даже сотворенное с благими намерениями, приходится платить.