Время больших отрицаний - [29]

………………………

Так и было. Даже когда кое-как вскладчину одетого Ивана Игнатьича препроводили к начальству, а то стало выспрашивать, что нового «хе-хе, под куполом Шара», комендант — впервые — никакой информации не дал. Сказал, что работа НИИ после Шаротряса парализована и, похоже, надолго, денег нет, платить нечем.

Петренко в «бобике» доставили домой. Там он, чтобы прийти в себя, достал из холодильника бутылку водки и выглотал ее всю, как воду, не чувствуя ни крепости, ни вкуса. Хмель пришел, когда погляделся в зеркало в ванной — и не узнал себя: безволосое лицо с безумным взглядом, ни мужское, ни бабье. Трахнул бутылкой по стеклу; зеркало дало трещину, бутылка разбилась.

Из двенадцати тысяч работников НИИ он был единственный, кто попытался донести властям. В силу долга и привычки — или просто долгой привычки?

Видеопленку, снятую Людмилой Сергеевной, ему потом показали. Наверху, в гостинице-профилактории, куда он на следующий день поднялся с целью провести столько времени, сколько надо, чтоб отросли хоть какие ни есть усы. И отдохнуть, потренироваться, поплавать в бассейнах. Он комендант, ему можно. Имеет право.

Занял номер. Давненько здесь не появлялся; отметил, что все комнаты теперь с импортной видеотехникой, с «двойками». Криминального происхождения, конечно, отметил в уме — для рапорта в СБ и реванша.

Но в нужное время, когда он, умиротворенный, вернулся из бассейна, сам включился спаренный телевизор-видеомагнитофон. Петренко увидел себя — идущего по аллее, оглядывающегося по стороном… потом голого и «обритого», безусого. Сидящего скрючившись у столба. Бегущего в Управление. И рядом вывеска с разборчивыми буквами.

Потом был телефонный звонок.

— Иван Игнатьич, ты все понял? Ты сознаешь, что с тобой произойдет, если эту пленку увидят, например, монтажники? Или верхние сборщики? Или НПВ-мастера?

Ответить было трудно, поэтому голос Петренко прозвучал сипло:

— Да…

К обязанностям внизу он вернулся на следующий земной день, малость обросший, с пробивающимися усиками. Но Катаганское управление СБ навсегда потеряло одного информатора.

5

Но все равно главное была работа. И прежде, и ныне, и присно и во веки веков.

Воздвигнуть в Шаре Башню и наладить в ней исследования — работа многих людей с головой и руками, знаниями и умением.

Продвинуться выше в открытую ими Меняющуюся Вселенную — еще работа.

Восстановить деятельность НИИ после Шаротряса — снова работа.

…и так далее, и постоянно, все время земное и К-уровней.

Творческая и рутинная, интересная и такая, от которой хорошо бы отвертеться, а делать надо; изматывающая и вдохновляющая. И всегда — созидательная; то, в чем человек ближе всего к Богу.

Впрочем и ремонтная тоже; с учетом стремительности К-времени на верхних уровнях ее всегда хватало. Время созидает посредством людей, а разрушает и портит само. Ремонтные работы — при всей их занудности они антиэнтропийны наравне с созидательными и творческими. О приключениях этого не скажешь.

…и хорошо, что так. Что ситуация, в которой оказались не только персонажи повествования, но и планета: между двух Вселенных — породила не катастрофы (кроме мелочевки в начале), а дела, задачи, проблемы, которые надо решать головой и руками.

И решают. Это обнадеживает.

Пять этажей за уровнем К90, десятки людей готовили по чертежам детали, собирали, отправляли вверх на зарядку…

…и даже восстановленная благородная Система ГиМ служила преимущественно теперь не для наблюдения галактик, звезд и планет МВ, а для забора там пространства с высокими К в Ловушки-цистерны. Из цистерн это НПВ шло во все прочие. Как балонный газ-конденсат для дачников.

…Сначала, впрочем, вообще просто обозревали с помощью днищ далеких и высоких облаков еще более отдаленные пейзажи. За горами, за хребтами. От одного этого можно было чувствовать могущество.

Облако-отражатель высоко в небе позволяло заглянуть через Тебердинский хребет в различные, ныне независимые державки. Но лучше просто было глядеть на склоны гор, на шапки льда и снега на вершинах, на темные извивы ущелий, на блеск и белую пену водопадов в них… и на равных можно было взять вершину скалы, отделив ее от основания, от утеса, даже от далекого хребта, — и склад чего-то (не имеет значения, чего) в горном или равнинном городке. Но как спокойно-величественно происходило это в первом случае, на природе — и как суматошно-мелко во втором. Даже стреляли, поднимали вдогонку милицейские вертолеты. Фи!

День текущий 28.4113 сент ИЛИ

29 сентября 9 ч 51 мин

361-й день Шара

29+45 сент 5 час уровня К110

Вверху были свет и быстрота, внизу медленность и сумрак

Взяли в сей день еще контейнер с японскими видеомагнитофонами «Панасоник» — плоские, черные, вроде чемоданчика-дипломата без ручки. Подняли в мастерские н а 110-муровне. Рассмотрели, включили — и мысли в нужном направлении:

— Вот так и Ловушки надо делать — для плоских предметов! Где касету вставляют — выброс плоского НПВ-языка и захват. Справа окошко светоиндикации…

— Нам необязательно его справа, можно сверху. И плоский экранчик. И все кнопочки, клавиатуру управления. А сбоку этот паз захвата расширим на весь размер…