Времена меняются - [67]
В результате переговоров проходивших в Ташкенте 17 мая, стороны договорились о прекращении бомбовых ударов и закрытии границы Пакистана и Афганистана. СССР в качестве жеста доброй воли согласился в качестве компенсации за нанесённый Пакистану ущерб, выделить льготный связанный кредит в размере 500 миллионов долларов, на покупку товаров советского производства.
Однако перелома в Афганской войне так и не произошло. Несмотря на отсутствие поставок вооружения и боеприпасов, партизаны продолжали удерживать захваченные провинции. Удалось освободить Джалалабад, Газни и Хост. Провинции с пуштунским населением продолжали отчаянно сражаться.
Мировые новостные агентства захлёбывались от ярости, проклиная хитрых русских, сумевших ловким ходом вывести из игры Пакистан. Всячески преувеличивалось количество жертв, нанесённых бомбовым ударом, СССР клеймился как «империя зла», «воинство сатаны» и «рассадник убийц женщин и детей». Все мусульманские страны отозвали своих послов из Москвы. Муллы со всех мечетей призывали правоверных к священной войне за веру. Только Башир Асад в Сирии, Ливийский полковник Муаммар Каддафи объявили о солидарности с НДПА в его борьбе с забывшими истинный смысл Корана исламскими лидерами.
Европейские страны не так эмоционально, но тоже осудили действия Москвы и ввели санкции на поставку в СССР товаров двойного назначения. К ним присоединились страны Движения Неприсоединения за исключением Индии и Бангладеш. Неприятной неожиданностью стало присоединение к волне всеобщего негодования Болгарии и Румынии. Живков и Чаушеску объявили, что более не намерены рисковать жизнями своих граждан находясь в одном военно-политическом блоке с поджигателями войны.
Однако ни Иран, ни Китай больше не осмеливались откровенно вставать на сторону Афганского исламского сопротивления. Только Саудовская Аравия и Турция клятвенно заверяли Ахмад Шаха Масуда в своей приверженности великому делу джихада.
На следующий день Директор ЦРУ адмирал Стэнсфилд Тёрнер нервно мерил шагами ковёр своего кабинета. Он не мог спокойно усидеть за столом после всех этих газетных и телевизионных ужасов.
— Гейтс! Кажется, это вы убеждали меня месяц назад, что Советы никогда не решатся на серьёзный удар? — Адмирал откровенно орал на главного эксперта по России. — Что можете сказать в своё оправдание после такого эпического провала? Молчите? Я думаю, что вы прямо сегодня вылетите из ЦРУ как пробка из бутылки, да так, что вас потом и мыть посуду в «Макдоналдсе» не возьмут.
Между тем, у вас на руках был не убиваемый козырь — конкретная дата вступления в эту долбанную войну СССР! Как можно было так впечатляюще сесть в лужу, я просто не представляю.
Наконец начальственный гнев иссяк, и адмирал остановился напротив офицера разведки и уставился прямо ему в глаза.
— Могу я изложить свои соображения, сэр? — следуя букве устава, Роберт Гейтс попытался как-то оправдаться.
— Валяй, излагай, хотя я очень сомневаюсь, что ты способен на что-то умное.
— Всё не так плохо, сэр. Если внимательно присмотреться, то эта акция устрашения русских сыграла нам на руку, сэр. — Роберт старался говорить громким «уставным» голосом.
— Прекрати паясничать, парень. Садись и давай по порядку с самого начало, потому что начало мне уже нравится. Если сможешь грамотно обосновать, так и быть останешься в разведке, но с понижением в звании и окладе.
— Так! Точно! Сэр! — рявкнул Гейтс и аккуратно опустился в кресло.
— Смотрите, сэр, русские продемонстрировали готовность применять силу без оглядки на мнение других мировых игроков. Теперь они в глазах всего мира выглядят агрессорами, поджигателями войны и демонами Ада. Теперь мало кто согласится иметь с ними дело. Вы уже слышали о выходе из ОВД Болгарии и Румынии? Так вот, это первые ласточки нашей будущей победы.
К тому же с повстанцами им справиться всё равно не удастся. Помните, как было во Вьетнаме? Да, в той войне против нас на стороне Вьетконга воевали и Китай, и СССР со своими сателлитами, а теперь моджахеды вынуждены будут какое-то время воевать против сил правительства и военных советников из Москвы. Но так как воевать с некомбатантами крайне сложно, то в самом худшем для нас случае им потребуется не менее года. За это время мы найдём способ как им помочь без нашего прямого вмешательства.
Адмирал недовольно поморщился. Ему не нравился такой стиль. Гейтс уловил изменение настроения шефа и выдал ещё одну наработку. Этот вариант наоборот был слишком радикальным и Гейтс надеялся, что на его фоне шеф одобрит первый вариант.
— Теперь давайте, сэр, рассмотрим более жёсткий сценарий:
Пользуясь возникшим прецедентом, США вводят в территориальные воды Пакистана свой Шестой флот. С авианосцев на территорию занятую повстанцами десантируются наши советники, наши силы быстрого реагирования, в конце концов, выстраивается воздушный мост по образцу немецкого под Демянском. Наши «Джеронимо»
