Времена и люди. Разговор с другом - [109]

Шрифт
Интервал

Кирпичников даже и тогда не подумал о Тамаре, когда его прямо спросил Ветлугин:

— Кто вам дал право порочить майора Федорова? Почему вы это сделали?

Мысленно Кирпичников обругал одного только Рясинцева: «Где-то проврался, расхвастался своими «успехами». А может быть, это тетка-дворничиха так шумно выметает сор из избы?»

Он решил, что лучше всего дать Ветлугину выговориться: понятнее станет вся картина в целом.

Но Ветлугин потребовал прямого ответа па вопрос:

— Зачем порочите Федорова? Что у вас за цель?

«Ка-а-кой сердитый! — думал Кирпичников, чуть нагнув голову и глядя на Ветлугина снизу вверх. — Ты сердитый, а я умный…»

— Дмитрий Константинович, — сказал он с чуть заметным укором, — я как раз готовил вам материал по этому вопросу.

— «Этим вопросом» политотдел заниматься не будет, — сказал Ветлугин и, разворошив кочергой пламя, кинул несколько поленьев в печку.

— Слушаюсь, товарищ начальник. Разрешите доложить: я считал полезным обобщить материалы…

— Грязные слухи подбираете!..

— Сведения мне казались точными, товарищ начальник, а я не склонен к излишней доверчивости. Подтверждает не только Рясинцев, но и кое-кто из райкома комсомола, — и он все с тем же, едва заметным укором взглянул на Ветлугина снизу вверх. («Ты сердитый, а я…») — Следует считать установленным факт, что майор Федоров вел себя политически бестактно: с рвением, достойным лучшего применения, он публично рассказывал о подвигах какого-то сержанта, какого-то бывшего своего однополчанина, взятого в плен и поныне находящегося на территории иностранного государства. («А я умный…» — мысленно закончил Кирпичников.) Между прочим, в райкоме комсомола были особенно возмущены тем, что все это происходило в молодежной аудитории. Лично я согласен с таким выводом, товарищ начальник, — сказал Кирпичников и еще ниже наклонил голову, словно говоря: «А теперь дело хозяйское, если начальство полагает, что все это не является материалом…»

Ветлугин молчал. Он не считал себя особым психологом, просто опыт подсказывал ему, что на майора Федорова накинута крепкая петля.

— Докладывайте, — приказал Ветлугин.

— Слушаюсь, товарищ начальник, — оживленно откликнулся Кирпичников.

Но ему так и не пришлось сделать свой умный доклад. Позвонил телефон, Ветлугин взял трубку и услышал голос дежурного:

— Товарищ полковник, к вам здесь одна гражданка. Разрешите пропустить?

Ветлугин нахмурился: «Неужели снова Тамара Федорова?»

— Фамилия? — резко спросил он.

— Гражданка Модестова Анна Николаевна, — отчеканивая каждое слово, доложил дежурный.

— Да. Пропустите, — сказал Ветлугин.

Фамилия эта показалась ему знакомой. Но только увидев Анну Николаевну, он все вспомнил: год назад фотография этой старой женщины была в «Огоньке» — рядом с портретами других участников революции 1905 года.

— Ведь верно, так? — спросил Ветлугин, гордясь своей неизменной памятью.

Анна Николаевна кивнула головой:

— Да, так…

— Садитесь, пожалуйста… Вот сюда, к печке, здесь потеплей…

— Вы, вероятно, хотите организовать вечер трех поколений? — спросил Кирпичников.

— Вечер? — переспросила Анна Николаевна. — Нет, я не для этого к вам приехала. Районный комитет партии поручил мне разобраться в одном деле. Вы, товарищ полковник, вероятно, начальник политотдела?

— Так точно. Простите — забыл представиться: Ветлугин. Это мой заместитель — подполковник Кирпичников.

— А, так вы и есть подполковник Кирпичников? — спросила Анна Николаевна, грея руки у огня.

Ветлугин удивился:

— Вы знакомы?

— По-моему, нет… — ответил Кирпичников, улыбаясь.

— По-моему, да, — сухо сказала Анна Николаевна. — Так вот, товарищи, дело, по которому я здесь, связано с вашей воинской частью, вернее, с одним вашим офицером. Вы, вероятно, знаете Ивана Алексеевича Федорова, майора Федорова?

— Снова майор Федоров! — невольно вырвалось у Ветлугина. — А что такое?

— Это, вероятно, по запросу Заневской типографии, — спокойно объяснил Кирпичников.

— «Запроса» никакого не было, — резко сказала Анна Николаевна.

— Ну как же, позвольте, был такой запрос за подписью… я запомнил фамилию — Милецкая. Милецкая… — настаивал Кирпичников. — Но что ж тут мы можем ответить… К сожалению, Анна Николаевна, и среди офицеров еще можно встретить людей, которые обходят законы советской морали. Я как раз перед вашим приходом докладывал начальнику политотдела дивизии… — Кирпичников очень себя сдерживал, и тем не менее в голосе его звучала победа.

— Да, можно встретить и в армии, — задумчиво повторила Анна Николаевна. — Знаете, мне это все очень тяжело. Я с Иваном Алексеевичем познакомилась год назад, и за это время мне приходилось с ним встречаться не скажу часто, но все же… Он бывал в нашем общежитии. Впечатление было очень хорошее. И каждый раз после его приезда у ребят только о нем и разговоров было. И вдруг: аморальное поведение и все прочее. Да ведь характеристика вашего политотдела просто убийственная…

— Характеристика политотдела? Нашего политотдела? — спросил Ветлугин, ему тоже нелегко было сдерживать себя.

— Да. Есть и гриф «совершенно секретно».

— Разрешите, товарищ начальник, — начал Кирпичников. — Товарищ Милецкая сообщила мне такие факты…


Еще от автора Александр Германович Розен
Прения сторон

Новый роман Александра Розена «Прения сторон» посвящен теме нравственного возрождения человека, его призванию и ставит перед читателем целый ряд важных остросовременных проблем.


Почти вся жизнь

В книгу известного ленинградского писателя Александра Розена вошли произведения о мире и войне, о событиях, свидетелем и участником которых был автор.


Полк продолжает путь

Александр Розен — автор многих повестей и рассказов о Советской Армии. Некоторые из них, написанные во время Великой Отечественной войны и в послевоенные годы, собраны в настоящей книге. В рассказах А. Розена раскрывается душевная красота советских воинов («Военный врач», «Легенда о пулковском тополе»), их глубокая вера в победу и несокрушимую мощь советского оружия. С большим мастерством автор отобразил совершенствование военного искусства советских офицеров («Фигурная роща»), передал динамику наступательного боя, показал громадную силу боевых традиций советских воинов («Полк продолжает путь»)


Рекомендуем почитать
Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Давно и недавно

«Имя писателя и журналиста Анатолия Алексеевича Гордиенко давно известно в Карелии. Он автор многих книг, посвященных событиям Великой Отечественной войны. Большую известность ему принес документальный роман „Гибель дивизии“, посвященный трагическим событиям советско-финляндской войны 1939—1940 гг.Книга „Давно и недавно“ — это воспоминания о людях, с которыми был знаком автор, об интересных событиях нашей страны и Карелии. Среди героев знаменитые писатели и поэты К. Симонов, Л. Леонов, Б. Пастернак, Н. Клюев, кинодокументалист Р.


Записки сотрудницы Смерша

Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.


Американские горки. На виражах эмиграции

Повествование о первых 20 годах жизни в США, Михаила Портнова – создателя первой в мире школы тестировщиков программного обеспечения, и его семьи в Силиконовой Долине. Двадцать лет назад школа Михаила Портнова только начиналась. Было нелегко, но Михаил упорно шёл по избранной дороге, никуда не сворачивая, и сеял «разумное, доброе, вечное». Школа разрослась и окрепла. Тысячи выпускников школы Михаила Портнова успешно адаптировались в Силиконовой Долине.


Генерал Том Пус и знаменитые карлы и карлицы

Книжечка юриста и детского писателя Ф. Н. Наливкина (1810 1868) посвящена знаменитым «маленьким людям» в истории.


Экран и Владимир Высоцкий

В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.