Вредная привычка жить - [10]

    – Ну да, все время забываю, что нельзя про покойников говорить правду.

    – Он точно начнет вонять, – заволновалась Солька, и ее понять можно было: трехкомнатная квартира соседствовала только с ее жилплощадью.

    – Мы его забальзамируем, – предложила я.

    – Это как? – спросила Солька.

    – Тащим сюда все духи и освежители воздуха, – сказала я, – вернее, нет, тащим это все вместе с милым, добрым, отзывчивым Федором Семеновичем в трешку, там мы это дело и закончим.

    Солька выглянула в коридор. Никого не было, на дворе царила ночь, но от тети Паши можно всего ожидать: когда у нее бессонница, она моет полы на лестничной клетке. Сегодня, видно, она спала хорошо. Мы потащили гроб к двери пустующей квартиры. Дверь в свое время была опечатана, но мы ее лет сто назад распечатали и время от времени устраивали там вечеринки. Так что все сделали, как всегда: аккуратненько отлепили бумажку с сургучом, гвоздем поддели замок и втащили гроб с Федором Семеновичем на середину большой комнаты.

    – Уснувшая Белоснежка и три верных гнома, – прокомментировала я.

    Альжбетка закатила глаза и побежала за своей парфюмерией. Солька бросилась за своей, я же не двинулась с места, полагая, что обойдемся в этом и без моих запасов. Забальзамировали нашу Белоснежку мы качественно, пах он так, что местами казалось – не то еловый лес заколосился где-то рядом, не то урожай лимонов удался, не то вишневый сад рубили именно в этой комнате.

    Я осталась довольна проделанной работой, сказала усопшему последнее «Спи спокойно, дорогой товарищ» и со словами: «Мне завтра на работу» – отправилась в свою комнату. Девчонки выскочили за мной, Солька приделала печать на место, и вопрос с безвременно усопшим Федором Семеновичем на сегодня был закрыт.

    Будильник зазвонил, как самая последняя зараза. Открыв глаза, я подумала о том, что мои сны стали прогрессировать в сторону кошмаров. Где, где эти прекрасные принцы, эти голубые бассейны или хотя бы порция клубничного мороженого, почему мне это перестало сниться лет семь тому назад? С закрытыми глазами я пошла в ванную. Противный запах тянулся за мной по комнате и коридору.

    – Почему так воняет… – пробормотала я.

    Я зашла в ванную, разлепила глаза и посмотрела на свое сонное отражение.

    Пахло еловым лесом, лимонами и вишневым садом.

    – Черт, – сказала я и закрыла глаза.

    Я вымылась три раза, на всякий случай, чтобы больше не чувствовать себя частью искусственной природы. Быстро оделась и отправилась на работу. В голове стучала мысль – что же делать, что же делать? Но эту мысль я гнала подальше в надежде, что все как-то утрясется.

    – Ты опоздала, – сообщила мне моя тонюсенькая начальница.

    – Простите меня, этого больше никогда не повторится. Понимаете, моя подруга занималась сексом с не совсем свежим человеком, то есть, я хотела сказать, с не совсем молодым, и, понимаете, он умер в тот самый момент, когда она решила, что счастье уже близко. Так вот, мы всю ночь таскали этот труп из комнаты в комнату и не знали, что делать. Голова просто раскалывается!

    Любовь Григорьевна заплакала и убежала в свой кабинет. Чуткая женщина, мне и то не так жалко Федора Семеновича, хотя я с ним, по крайней мере, была знакома.

    Зазвонил телефон, это был мой шеф.

    – Аня, – сказал Валентин Петрович, – у меня важная работа, ни с кем меня не соединяй.

    – Не волнуйтесь, я все равно не умею этого делать.

    – Постарайся научиться, однажды это может пригодиться, – посоветовал мой шеф и положил трубку.

    Полчаса я скучала, полчаса думала о трупе, полчаса мечтала о бутерброде с сыром, а потом зазвонил телефон.

    Я взяла трубку.

    – Фирма «Ланди».

    Сколько я учила, что ударение должно быть на последнем слоге!

    – Мне нужен Селезнев.

    – Очень жаль, но он сейчас делает то, что никак не позволяет ему пообщаться с вами.

    – Это фирма «Ланди»? – спросил строгий мужской голос.

    – Ну да, разве я не сказала?

    – Я перезвоню.

    Трубку бросили. Не очень-то и хотелось!

    Телефон зазвонил еще раз, и я, готовая к бою, грозно произнесла:

    – Фирма «Ланди»!

    – Если ты будешь так орать, то тебя оттуда уволят очень быстро, – услышала я голос Сольки.

    – Что случилось, завяли лютики?

    – Нет, в нашу квартиру сегодня вселились, вернее, вселяются прямо сейчас, прямо на моих глазах!

    – В какую – нашу? – не поняла я.

    – В трехкомнатную, мы в ней вчера кое-что оставили, – понижая голос до шепота, сказала Солька, – это, я надеюсь, ты помнишь?

    Я тряхнула головой, слабо представляя себе все это.

    – Помню… И что?..

    – А ничего, вселились и носят вещи, грузовик огромный приехал.

    – А Федор Семенович? – спросила я.

    – Он не заходил, тьфу, то есть не выходил, то есть его как будто нет!

    – Что значит – нет? Не хочешь ли ты сказать, что нам троим приснился один и тот же кошмар?

    – Слушай, а может, они его не заметили? – предположила Солька.

    – Кого? – не поняла я.

    – Ну, Федора Семеновича.

    – Ты что вообще говоришь, мы его посреди комнаты оставили! И потом, он так пахнет! – я вспомнила утреннюю свежесть елового леса.