Врата ведьмы - [11]

Мерик провел рукой вокруг черепа. То, что однажды было под корень выжжено после пыток у Темного Ручья, превратилось в густое поле новой серебряной поросли. Волосы щекотали уши и шею. Но эта поросль не смогла скрыть все его шрамы. Длинный след выщербленной, бледной кожи искажал мягкость его левой щеки.

— Сыграй что-нибудь, — раздался голос возле бочки, прислоненной к перилам. Парень по имени Ток сидел около нее, закутанный в толстое шерстяное одеяло, затерявшись в его складках. Из этого кокона выступали лишь его взъерошенные волосы песочного цвета. Ночи становились холодными гораздо быстрее, чем того требовала пришедшая осень. Но холод лишь освежил Мерика. Он прояснил его ум.

— Что ты хочешь услышать? — Ток всегда присоединялся к Мерику, когда тот играл на лютне Нилан. Это было их личное время, и Мерик наслаждался как приятной компанией, так и общими музыкальными вкусами. Иногда Ток сам пытался бренчать на струнах и разучивать песни. Но с их последнего музицирования прошло уже две недели.

— Неважно, — ответил Ток. — Просто играй.

Мерик знал, что имел в виду мальчик. Не имело значения, какая именно песня бренчала. Парень ценил сам звук лютни. Деревянная лютня была вырезана из умирающего сердца дерева коакона, связанного с духом нимфаи Нилан. Магия стихий извлекала обильные вибрации из раздробленного дерева. Оно пело о потерянном доме и надежде.

Склонившись над лютней, словно влюбленный, Мерик касался грифа и натягивал струны. Каскад звуков отделился от лютни подобно долгому вздоху, как если бы лютня затаила дыхание, а потом вновь обрела голос. Мерик улыбался и вздыхал в такт ей. Он слишком долго откладывал музыку. Эльф уже забыл, как голос лютни трогает его сердце.

Когда он снова ударил по струнам, рядом разнесся грохот от открывшегося люка. Тишину ночи нарушили чьи-то голоса.

— Сколько? — проревел грубый голос.

У нижних доков появились две фигуры и продвинулись к снастям недалеко от Мерика. Держа лютню за гриф, Мерик встал, чтобы не создать впечатления, будто он подслушивал.

— Что случилось? — спросил он.

Более высокая из фигур оглянулась на него. Это был Каст. Широкоплечий Кровавый Всадник кивнул ему. Темные волосы Каста длинной гривой, заплетенной в косу, спускались по спине. Татуировка в виде вздыбленного дракона темнела на щеке и шее.

— Мы только что получили новости с совета, — резко сказал Каст, безуспешно пытаясь справиться с гневом. — Ты слышал?

Мерик качнул головой.

Худенькая женщина, стоящая позади Каста, вложила в его большую ладонь свою маленькую руку. Мерик заметил, как крепко Каст сжал ее ладонь и погладил большим пальцем нежную кожу между ее пальцев. Будто нечаянный жест. Возможно, они даже не осознавали этих маленьких сигналов, выдававших их привязанность и увлеченность друг другом.

Сайвин вытянула подбородок в сторону моря.

— Моя мать послала лазутчика. Кажется, Елена принудила совет принять решение.

Мерик всматривался в водную гладь. На удаленном расстоянии он легко мог вычленить горбатую тень Левиафана, одного из оставшихся чудовищ, дающих кров мирая в их морских исканиях.

— Она оставила выбор за ними, — продолжала Сайвин. — Согласиться с ее планом либо отчалить этой же ночью.

Брови Мерика приподнялись, он не смог сдержать удивленной ухмылки. Кажется, Елена вжилась в роль повелительницы и ведьмы. В ее венах течет кровь древних эльфийских королей. Видимо, она запылала в полную силу.

— Верховный килевой уже выразил свою поддержку, — сказал Каст. — Флотилия дрирендая остается.

— Как и мирая, — добавила Сайвин. — Мастер Эдилл убедил мою мать, что с нападением на остров для мирая не останется путей к отступлению.

— Но что насчет остальных? — спросил Мерик. Он задумался о решении своей собственной матери. — Лучше я вернусь на «Охотника за солнцем» и удостоверюсь, что эльфийский флот не откажется от выбранного курса.

— Не нужно, — заверил Каст. — Я слышал от Ханта, сына Верховного килевого, что эльфы останутся. Видимо, они решили поддержать древнюю королевскую династию вне зависимости от решения.

Мерик согласно кивнул, но в глубине души он был настроен весьма подозрительно, зная о поспешных действиях матери. Тронули ли его истории ее сердце? Либо в генах королевы Тратал заложена иная программе?

— Что насчет остальных?

Каст поморщился.

— Моя мать проклянет их всех за трусость, — фыркнул он гневно.

Сайвин тронула его за большое плечо.

— Прежде чем солнце сядет, практически вся делегация с прибрежных территорий покинет лагерь. Надеюсь, те, кто остается, выслушают Елену утром, но кто может сказать наверняка? — Она указала на стоящую под парусами и со всем снаряжением, с горящими фонарями флотилию. Корабли уносились прочь от острова. — Как и эти, многие удерут ночью.

Мерик поморщился. Кровавые Всадники, мирая, эльфы — все чужаки на землях Аласии, и при этом единственные, кто готов бороться на стороне ведьмы. Неудивительно, что эти земли были завоеваны пять веков назад.

— Что теперь? — спросил Мерик.

Каст покачал головой.

— Ждем рассвета. — Пронзительный взгляд Кровавого Всадника охватил море в поисках тех, кто еще осмелился бросить остров. Сайвин прильнула к нему, смягчая его суровость своей нежностью. Обнявшись, они смотрели на море.